– Великие боги… – Сидя на лошади, я окидываю взором город, словно пытаюсь найти хоть одно уцелевшее место.

Но не могу.

Это уже не город. Это пустошь.

Рядом со мной Вик, а остальные уехали вперед.

– Что именно произошло той ночью? – спрашиваю я.

Голос у меня охрип, но слез в глазах еще больше.

– Война длилась недолго – всего несколько месяцев. Так монархия решила легко и быстро приструнить недовольное отребье, задавить фейри, которые посмели оказать сопротивление или высказаться против. Когда среди народа возникает слишком громкий раздор, король всегда быстро с нами расправляется. – В голосе Вика звучит горечь, переходящая в бурлящий гнев. – Но необязательно было устраивать битву здесь. Беспорядки происходили возле столицы. В Бриоле проживало не так уж много вульминов.

– Они напали из-за моей семьи.

Вик не отрывает от меня пристального взгляда.

– Да. Им не понравилось, что в сопротивлении ходили слухи о поддержке Терли, они хотели, чтобы трон заняла твоя семья. Потому Кэррики пригнали сюда солдат… и устранили самую главную угрозу. Но они так в этом и не признались.

У меня в животе все скручивается и пускает острые корни.

– Почему город не восстановили?

– Монархия сказала, что не допустит этого, – с ожесточением говорит Вик. – Да и, по правде, никто не хотел. Теперь это кладбище. Все равно без Терли Бриол мертв.

Все здесь и правда похоже на кладбище. Дома вдоль улиц выступают вверх как надгробия. Проблески растительности на искривленной земле напоминают цветы, оставленные возлюбленными.

– Но это твой дом. Тебе нужно было его увидеть.

Я киваю с грузом на сердце. Вик злится.

– Вот как поступили Кэррики. Они убили тысячи людей. Разрушили целый город. А все потому, что спустя сотни лет, имя Терли по-прежнему представляет для них угрозу, а они этого не потерпят. Когда на троне сидели Терли, высказывающиеся против фейри ни разу не подвергались неоправданным казням. Не было ни непомерных налогов, ни арестов за то, что ты ореанец, ни одного фейри не считали ниже по положению, – он выплевывает последние слова, а потом скрежещет зубами и кривит губы. Небольшие шрамы у него на лбу выступают из-за того, что Вик краснеет от гнева. – Это уже не монархия, а тирания. И пока будем сидеть сложа руки и не восстанем против нее, подобное будет продолжаться и впредь, – говорит он, ткнув пальцем в сторону города. – С твоей помощью Вульмин свергнет короля Кэррика… а потом ты сможешь занять его место.

Я резко поворачиваю к нему голову.

– Я не желаю занимать трон. Я поддерживаю Вульмин в том, чтобы монархия перестала терроризировать фейри. И все.