Я слышу одобрительные крики, у всех жителях бурлит задор.
Я слышу одобрительные крики, у всех жителях бурлит задор.
– Да устроим пир и отпразднуем возвращение нашей Льяри! А завтра поднимемся с Рассветом!
– Да устроим пир и отпразднуем возвращение нашей Льяри! А завтра поднимемся с Рассветом!
Раздается еще один хриплый возглас.
Раздается еще один хриплый возглас.
А потом жители начинают танцевать, играть музыку и петь, а светоглотатели исполняют представление в ночном небе. В воздух поднимаются завитки света, рассказывая историю о мосте Сайры Терли. О девушке, которая не сдалась. О девушке, которая нашла свой путь.
А потом жители начинают танцевать, играть музыку и петь, а светоглотатели исполняют представление в ночном небе. В воздух поднимаются завитки света, рассказывая историю о мосте Сайры Терли. О девушке, которая не сдалась. О девушке, которая нашла свой путь.
Меня угощают едой и напитками, а потом напитков становится все больше и больше.
Меня угощают едой и напитками, а потом напитков становится все больше и больше.
По вкусу напоминает копченую ваниль, послевкусие теплое, а от похрустывающей пенки у меня идет кругом голова.
По вкусу напоминает копченую ваниль, послевкусие теплое, а от похрустывающей пенки у меня идет кругом голова.
Восхитительно.
Восхитительно.
Как и жареное мясо. И хлебные коржи, смазанные сливочным маслом. И засахаренные ягоды, нанизанные на шпажку.
Я танцую с Виком. С Эмони. С Лудогаром. Со всеми вульминами. Плавлю золото с браслетов и делаю из них нити. Они колышутся вокруг нас, подобно высокой траве, и сверкают в свете костра под небом, которое поет о доме.
Я распускаю ленты и, хотя не могу двигать ими, они движутся вместе со мной. Кружатся в воздухе и волочатся по земле, и на мгновение я представляю, что они снова стали такими, как прежде. Хотела бы я, чтобы Слейд, Гнев, Дигби, Рисса, Ненет, Эстелия, Турсил, Сэйл и мои родители… тоже были здесь. Со мной.
Но, возможно, у моего одиночества есть причина.
И, возможно… на самом деле я вовсе не одинока.
* * *