— Язык твой поганый! — шикнула вторая. — Только и можешь, что сплетни собирать!

— Ой ли! Когда из похода вернулись, свита государыни только об этом и говорила. Дыма без огня не бывает!

— Оба жениха хороши, но у князя Зеяжска уже есть жена, а царь сакетский стар, — рассудительно проговорила вторая девица, закончив с полами. — Мара теперь единственная, оставшаяся в живых, дочь великой царицы Мерины. За первого выйти ей гордость не позволит, со второго проку не будет, какое уж с ним потомство, если до шестидесяти лет дожил, а наследниками не обзавелся.

— И то правда! — согласилась первая.

За резными дверями послышались шаги. Переглянувшись, подружки подхватили ведра да тряпки и, отворив небольшую боковую дверь, скрылись в узком коридоре. Как раз во время, чтобы не попасться на глаза старшей, заглянувшей проверить, выполнена ли работа. Спустя некоторое время в светлицу вошли богато одетые девы-воительницы, а потом и сама Мара Мериновна. За ней следовало несколько седовласых женщин в длинных шерстяных платьях и меховых накидках, скрепленных драгоценными фибулами.

Царица прошла по узорчатым коврам. Оправив подол, покрытый вышивкой, напоминавшей морозные узоры, она степенно опустилась в высокое резное кресло. Темно-серая шерсть платья, казалась еще темнее из-за белого меха песцов, что согревал её плечи. Волосы, как всегда, собранные мелкими косичками лишь у лица, опускались длинными белесыми прядями по плечам и спине. Едва склонив голову, перехваченную хрустальным очельем, дала знак садиться. Сопровождавшие её жрицы расселись по лавкам, девицы же остались стоять.

— Матери и сестры, — произнесла Мара, стараясь выглядеть холодной и непоколебимой. — Мы с вами заслушали письма правителей Зеяжска и Сакета. Оба просят моей руки и желают заключить брачный союз. Сейчас, в ближнем кругу, я хочу услышать ваши мысли и советы.

— А что говорит сердце самой государыни? — подала голос самая старшая из собравшихся, уважаемая бабушка Кая.

— Сердце государыни молчит, когда нам угрожают войной, — стараясь звучать вежливо, ответила царица. — Царь сакетский ясно дал понять, что отказа не потерпит, и если я не соглашусь по доброй воле, то буду завоевана силою оружия.

— Темные времена настали для нашего государства. Когда такое было, чтобы царственную дочь богини простой смертный принуждал к браку угрозой войны! — возмущенно проговорила верховная жрица, почтенная Рагна.

— Царь Шэхриэр не простой смертный, прибегнув к магии, он переродился и обрел вечную жизнь, — поправила зеленоглазая Элин, старшая врачевательница при дворе.