Я не могла этого сделать.

Убить Бастиана? О чем я только думала? Я была зла, обижена… глупа. И даже если Кавендиш прав, и этот эльф представляет угрозу для моей страны, это не означает, что он заслуживает такой участи. Должен был быть какой-то другой способ.

Первый бокал зазвенел, когда я дрожащими руками взяла его с подноса. Я сделала глубокий вдох, чувствуя, что десятки глаз обратились на меня, а не на архидруида, который рассказывал о том, как медовуха стала напитком богов. Следующий бокал не издал ни звука.

Овладев собой, я взглянула на Кавендиша, который стоял в нескольких шагах от меня и наблюдал за церемонией. Откупорив медовуху и разлив ее по четырем бокалам, я вперилась в него взглядом. Но он не обратил на меня внимания, даже когда я с заученным поклоном поднесла по бокалу королеве и Ашеру.

И только когда я взяла бокал Бастиана, Кавендиш наконец посмотрел на меня.

На его лице царило абсолютное спокойствие. Не было ни намека на то, что он собирается моими руками кого-то убить.

От его спокойствия у меня бешено заколотилось сердце.

– Если это не сделаю я, то это сделаешь ты, да? – прошептала я, голос затерялся среди голых ветвей рощи. – Как ты сделал это с Ларой.

Его лоб прочертила слабая морщинка.

На публике он слишком хорошо контролировал себя, даже видя, что в такой момент я опасно близка к тому, чтобы ослушаться.

Уже не в первый раз в присутствии Кавендиша у меня по спине пробежали мурашки. Но на этот раз дело было не в его похотливом взгляде или неуместных прикосновениях, а в…

Что-то не то.

Складка на его контролируемом лбу выдавала замешательство.

Открыв спрятанный в ладони флакон, я медленно поправила прядь волос на лице, поглядывая на Кавендиша.

Кавендиш пользовался любой возможностью полюбоваться моими волосами, ласкал их взглядом так же часто, как и руками.

Но не сегодня.

Я капнула аконит в бокал Бастиана, когда Кавендиш развернулся и пошел к алтарю, готовый к своей роли в церемонии. Яд исчез в медовухе. Бесцветный, без запаха, как и говорил Кавендиш.

Мое сердце стучало в ушах, медленно и гулко, пока я следовала за ним к алтарю. Что-то было не так.

Очень не так.

В его маннерах было столько самообладания, но совсем не было… элегантности, что ли. В его глазах не было ни намека на торжествующую жестокость, которая тлела в его взгляде каждый раз, когда он видел мой страх. Он даже не взглянул на мои волосы или декольте.