Он опасен для моего двора.

Для моего двора. Не нашего.

Если псевдо-Кавендиш был из Рассветного Двора, это не было ложью.

Значит, он…

«Подменыш».

По приданиям, они убивали или похищали свою жертву, чтобы занять ее место.

Этот, видимо, сохранил жизнь настоящему Кавендишу и работал параллельно, занимая его кабинет, пока тот отсутствовал по другим делам. Даже в нашу первую встречу разве он не появился в своем кабинете почти сразу же, как я увидела его в тронном зале? И при этом он не выглядел запыхавшимся.

Дрожащими руками я закончила писать записку псевдо-Кавендишу о том, что с ядом возникли проблемы.

Возможно, я не смогу довести дело до конца.

Грудь сжалась, угрожая раздавить то место, где когда-то билось сердце, а теперь торчали острые шипы.

Я написала еще одну записку, уже короче:

Э. Наш Кавендиш – это не Кавендиш, а враг Альбиона.

Если я умру, так и не успев разобраться с этим, то хотя бы предупрежу Эллу. Я точно знала, что мы работаем на одного и того же человека, – она сама говорила мне, что он не расстается с этим ожерельем. Даже если я не смогу остановить его, она сможет. Я спрятала записку в ящик с нижним бельем. Элла наверняка захочет разобрать мои вещи, ведь она знает, как мне будет стыдно, если еще кто-то увидит у меня такие откровенные вещи.

Схватив пистолет, я зарядила его и поспешила в западный коридор, где оставила свое сообщение за плиткой с драконом. Кто-то должен следить за ней. Из любопытства я однажды проверила это место: оставила записку с информацией и вернулась через час – ее там уже не было. Сегодня, когда его план должен воплотиться в жизнь, у него есть все основания особенно внимательно следить за точкой сброса.

Я скрылась за углом, сердцебиение вялое и громкое. Наклонив пистолет, в полированной стали я увидела искаженное отражение коридора.

Если никто не придет, мой план провалится. Окончательно и бесповоротно.