Опустив взгляд на ладонь, где едва заметно проступал шрам в форме круга, Айтар прислонился лбом к двери. Ударив кулаком в стену, он не почувствовал боли, как и тогда, когда сжимал оберег Илая так сильно, что острые металлические края прорезали тонкую кожу и оставили отметины.

Во всех Землях существовал всего один человек, разделявший его боль. Айтар развернулся и направился дальше по коридору. Он знал, где найдет ее. Тяжело выдохнув, прежде чем переступить порог комнаты, Айтар аккуратно открыл дверь.

Солнечный свет струился через высокие окна, заливая все вокруг. Лучи падали на сундук с приоткрытой крышкой, на кресло, развернутое так, чтобы смотреть на природу за окном, на светлый ковер. На стуле висела рубашка, словно кто-то приготовил ее и скоро вернется, чтобы надеть. На полу валялась щетка для волос, а на тумбе возле кровати лежало несколько мешочков с сушеными травами.

Айтар молча пересек комнату, поднял щетку и положил ее на тумбочку. Немного помедлив, опустился на край кровати и положил руку на хрупкое девичье плечо. Она даже не отреагировала, продолжая беззвучно плакать, до побелевших костяшек сжимая края подушки.

– Зачем ты снова пришла сюда? – Айтар ласково погладил ее по плечу.

Тиана не ответила, ее тело стало сильнее содрогаться в рыданиях. Она не покидала покоев брата, постоянно сворачиваясь клубочком на его постели. Сколько раз ее пытались утешить Айтар, Миисса, Ятук и даже Сай – ничего не имело результата. Тиана почти не ела, плохо спала и все время плакала.

– Тебе нужно поесть. – Айтар сам ощущал, как глупо звучали все его уговоры.

Он понимал чувства Тианы, разделял ее боль. Они не смогли даже похоронить Илая и Медею, потому что Арика спалила заброшенную темницу дотла. Когда Айтар прибыл на место, то нашел лишь пепел. Он помнил глаза Тианы, когда вернулся без тела брата и без надежды.

– Тиана…

Ее всхлипы затихли, дыхание постепенно становилось ровным. Не давая отдыха глазам и голове, Тиана доводила себя бессонными ночами и постоянными слезами. Несколько раз у нее шла из носа кровь, она подолгу не могла подняться с постели, но упорно делала себе хуже.

– Что, Айтар? – безжизненным голосом спросила она. – Скажешь мне: «Не плачь, все наладится»? Я бы поверила, если бы ты сам не считал иначе.

Ее слова били наотмашь своей правотой и безысходностью. Айтар не знал, что он мог сделать для Тианы, какими словами мог залечить ее рану. У него была Миисса, а у Тианы был… Илай.

– Я… – Он откашлялся, но так и не смог продолжить.

– И я, – просто ответила Тиана, притягивая к себе колени и обнимая их руками.