Ближе к началу книги Камила наткнулась на историю сотворения мира. Она знала её с детства и всё же не преминула прочитать ещё раз в авторском изложении. С удовольствием, которое было почти осязаемым и дрожало в воздухе, она просмотрела рассказ об Авенжелине и ангеле-хранителе, который настолько полюбил девушку, что решил создать для неё отдельный мир, где не будет ни зла, ни лжи, а только добро и справедливость. Но, сколько Камила ни вглядывалась в строчки, она не ощущала ничего особенного и наконец вынуждена была оставить эту чудесную легенду и искать свою. Некоторые рассказы и стихи были печальными и мрачными, описывали кровавые столкновения и катастрофы, и Камила с замиранием сердца пролистывала такие истории, очень надеясь, что ей не достанется одна из них.

Против воли её рука застыла над полустёртым наброском: сгорбленная фигура в плаще протягивает небу младенца, и небо раскрывается… разрывается… распадается на части. Что это – конец света? Камила поджала губы, в отчаянии разглядывая изображение, от которого она не могла оторваться. Листать дальше не было нужды. Она не хотела, чтобы это было её вариацией, её напутствием, – но чутьё подсказывало, что так и есть.

Проведя пальцами по сухой странице, настолько древней, что казалось, она сейчас рассыплется, Камила прочитала: