– Эти двое одержимы идеей познакомить меня с её величеством Эстель, – вздохнул Николас и закатил глаза. – А мою семью ведь даже на бал не позвали! Это неловко.

– Неловко, что не были приглашены вы, барон. Будет рада вам Эстель.

Молодой человек понравился Камиле. Спокойный, с хорошими манерами – но не манерный. Вместе они поднялись к парадным дверям, и, пока дворецкий решал, что ему делать с тремя молодцами, Камила проскользнула в соседнее помещение, прошла по длинному коридору и свернула в арку. Эстель заранее объяснила ей, куда идти.

В просторном атриуме со стеклянным потолком было тихо. Только едва различимо журчала вода в огромной чаше фонтана и в искусственных ручьях, протянувшихся через весь зал. Закованный в ажурные металлические шары вдоль стен, приглушённо хрустел огонь. Сплошь бело-розовые вишни склонили на плечи Камилы гибкие цветущие ветви, а миниатюрные кипарисы приветствовали её, стоя навытяжку, как на параде. Камила прошла мимо них, не без труда отыскав дорогу к фонтану в лабиринте из разноцветья клумб.

Наверняка Эстель уже сообщили о её прибытии и она появится с минуты на минуту. Камила бродила вокруг фонтана, то и дело поглядывая в сторону коридора. Но минуты шли, а ничего не происходило. Она уже погрела руки у пылающих сфер, послушала мелодичную песнь воды в изящной чаше и погладила тугие листья какой‐то пальмы, названия которой она не знала. Наконец ей стало скучно. Она запрокинула голову.

Свет лился в атриум сквозь десятки квадратных стёкол; по другую сторону простиралось бирюзовое небо – глубокое, вечное. В открытые окна проникал весенний воздух… Он искрился и звенел, будто натянутая стрела, подпевая воде в фонтане.

Камила глубоко вдохнула, вскинула руки к небу – и в ту же секунду что‐то дёрнуло её вверх и встряхнуло за шиворот, будто котёнка. Она непроизвольно зажмурилась, подобралась и упала на четвереньки; ладони пронзил холод каменных плит. Камила терпеливо поднялась с пола и потёрла колени. Она точно знала, что произошло: ей хотелось дотянуться до воздуха, но воздух не подчинялся кому попало – даже ей, хоть они и были близки. Эстель ещё не вложила в тело и дух Камилы силу кристалла, и воздух взбрыкнул, как норовистая лошадь под неопытным наездником.

Камила поклонилась и мысленно извинилась перед стихией. Она едва успела прийти в себя, как в коридоре послышались шаги – стук каблучков по гладким плитам коридора.

– Тётя Камила! – воскликнула Эстель, появляясь из-за поворота. – Здравствуйте!

Юная королева была сегодня необычайно мила: в лёгком голубом платье в пол с кружевами на рукавах, с убранными наверх жемчужными локонами и звенящими браслетами на запястьях. Браслеты из разноцветных камней, насколько Камила знала от Меркуруса, были подарком травников на коронацию. В руках Эстель сжимала толстый фолиант, обтянутый синей кожей.