С каждым днем Чарли чувствовал себя все менее бесполезным – даже если они с Гарионом просто сидели и смотрели на дождь. Теперь, когда он просыпался по утрам, ему требовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить о надвигающемся конце света и осознать, что тот, кто находился рядом с ним, не был плодом его фантазии. Не сном и не игрой воображения. Гарион был настоящим, уже проснувшимся и смотрящим ему в лицо. Конечно, Ленава была полной противоположностью летнего Партепаласа, но неспешные мгновения, проведенные вместе, ощущались точно так же. Приятно и беззаботно.

Чарли чувствовал, как они утекают сквозь его пальцы.

И с ужасом ожидал, когда наступит последняя секунда.

Одним утром их разбудили крики хозяина таверны. Гарион и Чарли вскочили с постели, на ходу натягивая одежду и сапоги. Гарион выскользнул из комнаты первым. С его пояса свисала рапира, а пальцы лениво сжимали рукоять кинжала. Двигаясь плавно, словно водный поток, Гарион оказался в коридоре раньше, чем Чарли успел надеть рубашку.

Бормоча ругательства себе под нос, Чарли уже собирался выскочить из комнаты, но вернулся, чтобы взять меч. Он сомневался, что сможет противостоять бандитам, пиратам или другой напасти, которая могла вызвать подобную панику, но понимал: вступать в битву без оружия – бессмысленная затея.

Когда он наконец-то скатился с лестницы и попал в общий зал таверны, Гарион уже разговаривал с хозяином. Пожилой мужчина был бледен как полотно и, запинаясь, указывал дрожащим пальцем куда-то на улицу.

Ни разу за неделю, что они провели в таверне, Чарли не видел этого мужчину таким испуганным и малословным.

– Все хорошо. Все в порядке, – говорил Гарион, утешая старого хозяина таверны, словно испуганного зверя.

Похоже, его метод сработал. Старик снова указал пальцем куда-то в сторону. Его длинная белая борода раскачивалась в такт его движениям.

– Это набег, – еле слышно выдавил он. – Набег!

Внутренности Чарли превратились в лед.

Маска доброжелательного спокойствия слетела с лица Гариона. Он нахмурил лоб, и взгляд его черных глаз стал еще более цепким, чем обычно. Не говоря ни слова, он направился к двери, распахнул ее и вышел на улицу, непривычно освещенную солнечным светом.

Дрожа всем телом, Чарли отправился за ним. Мысли у него в голове спутались. «Нужно хватать вещи, искать лошадей и скакать в горы». Но он ничего из этого не предпринял, послушно следуя за Гарионом.

Покинув таверну, они вышли на улочку, которая сворачивала за угол и поднималась на небольшой холм, откуда открывался прекрасный вид на гавань и Рассветный океан. Чарли заслонил глаза рукой и, прищурившись, уставился в прибрежные холмы, раскинувшиеся на западе – в той стороне, где пролегала граница с Мадренцией.