Над столом, за которым сидели лорды, пронесся вздох облегчения. Торнуолл бросил на Эриду благодарный взгляд, который она приняла как нечто само собой разумеющееся. Она хоть и была королевой, но не могла позволить себе рубить головы лордов налево и направо. Особенно сейчас, когда на горизонте маячила битва, которая решит судьбу этого мира.

«Даже если они этого заслуживают, – мрачно подумала Эрида. – Даже если от них нет никакого толка. Даже если эти жалкие шакалы пируют, поглощая объедки моей победы».

Снаружи сгустилась темнота, срывая с королевы оковы обязательств. Наконец-то наступил тот час, когда она могла выбраться на свободу, и Эрида с готовностью воспользовалась этой возможностью. Она поднялась из-за стола, и Таристан последовал ее примеру. Знатные сотрапезники поспешно встали. И даже Морли, едва державшийся на ногах.

– Милорды, – сказала она, вежливо опустив голову.

Они поклонились ей в ответ.

Будучи под защитой вуали, Эрида еще раз обвела взглядом каждое лицо, раскрасневшееся от еды и избытка алкоголя. Все эти люди напоминали ей глупых раскормленных павлинов, которые жили в ее королевском саду. Или медленно жиреющих индеек, которых растили на убой.

Большинство из них смотрело на королеву с почтением, граничащим со страхом. Никто не осмелился сдвинуться с места, пока она не вышла из палатки. За ней последовал Таристан, а за ними обоими – рыцари Львиной гвардии.

Сейчас королевские покои представляли собой несколько шатров, раскрашенных под парчу и объединенных в цельное пространство. Получившиеся комнаты блистали роскошью – насколько это вообще было возможно в походе. Несмотря на то что покои охранялись стражей, рыцари все равно предпринимали повышенные меры предосторожности. Половина из них окружила королеву плотным кольцом, а остальные принялись методично обыскивать шатры.

Эрида не возражала. Она хорошо помнила о нападении, случившемся в Аскале. По-прежнему чувствовала, как амхара прижимает к ее горлу лезвие кинжала, чувствовала, как этот самый кинжал вонзается в ее зудящую ладонь.

Закончив осмотр, рыцари Львиной гвардии покинули шатер и заняли места по периметру.

Войдя в шатер, Эрида бросила взгляд на свою ладонь и проследовала в салон. Твердая земля под ногами была укрыта шикарными и искусными коврами. Здесь стояла пара кресел с мягкими сиденьями и горело множество свечей – слишком ярких для ее глаз. Эрида прищурилась и задула несколько из них, ощущая жгучую боль в руке. Рана заживала медленно из-за того, что вот уже несколько недель ей приходилось сжимать в ладонях поводья лошади.