Изибель стояла у настежь распахнутой входной двери. Снаружи дул промозглый ветер, а клочья разорванных им облаков напоминали длинные ленты. Сквозь них проглядывало солнце, лучи которого оставляли на мраморном полу лужицы света.

Изибель вышла на крыльцо первой, и ее волосы засияли на солнце подобно лезвию клинка. Ей даже не нужно было надевать броню, чтобы производить впечатление яростной воительницы, или брать в руки меч, чтобы внушать всем страх. И того и другого она могла добиться одним лишь взглядом.

Все остальные последовали за правительницей и ступили на площадку перед воротами, с которой открывался вид на весь город и на долину за его пределами. Холмы по-прежнему окутывал туман, сокращая видимость всего до нескольких миль.

Внезапно ворота распахнулись, и в них ворвались двое стражников. Они бежали так быстро, что человеческому глазу было тяжело отследить их движения. В то же мгновение по городу пронесся рев охотничьего рога. Эндри и Корэйн подпрыгнули на месте и, не раздумывая, бросились друг к другу.

Их руки соприкоснулись, и Эндри вздрогнул еще раз, превратившись в комок нервов.

– Миледи, разведчики, – сказал один из новоприбывших стражников, упав на одно колено перед правительницей Айоны.

Изибель взмахнула ветвью, приказывая ему молчать. Она осмотрела долину, находившуюся за пределами серых стен и башен Айоны, а затем устремила взгляд на юг – туда, где среди тумана виднелась зеркальная поверхность Лохлары, Рассветного озера.

Она прищурила глаза и нахмурилась.

Ни Эндри, ни Корэйн не знали, что она пытается рассмотреть: их смертные глаза были бессильны против завесы тумана. Эндри взглянул на Вальнира, потом на Эйду и Дириана. Хотя они тоже выглядели бесстрастными, их лица были не столь непроницаемы, как у Изибель, которая всегда оставалась отстраненой и бесчувственной, словно звезда.

Эйда выпрямилась во весь свой грозный рост и сжала рукой плечо сына. Глаза Дириана округлились, но на этот раз от страха.

По спине Эндри пробежали мурашки.

Похожий на ястреба Вальнир всматривался в туман, мрачно поджав губы. Он потянулся рукой к луку, висевшему за плечом, и коснулся его древка, словно это была икона или божественная реликвия.

– Может быть, кто-нибудь скажет нам, что происходит? – взорвалась Корэйн. – Или мы должны угадать?

На лице Изибель промелькнула тень раздражения. Она посмотрела на Корэйн с таким видом, словно только что заметила ее присутствие.

– Армия смертных движется на север, – мягко сказала она. Ее голос не звенел от страха, но в нем также не слышалось ноток храбрости. На лице застыло каменное выражение. – В сторону Айоны.