– Что ж, хорошо, – мягко сказал он и отвернулся. – Я оставлю тебя наедине с твоими размышлениями и раскаянием. Надеюсь, каким-то образом ты обретешь ясность и снова ступишь на Путь.

Лампы мерцали, по мере того как бледный силуэт на фоне темноты проходил к выходу, пока ночь не поглотила его целиком.

Цзэнь облегченно вздохнул, его мышцы расслабились. Они точно будут болеть из-за того, что какое-то время он провел связанным, но это заботило Цзэня меньше всего. Ему было необходимо каким-то образом передать Лань сообщение, чтобы, придя в себя, на допросе она рассказала ту же историю, что и он.

И Боги-Демоны… он подумал о безжалостных голубых глазах Эрасциуса, об обещании, что таилось в них. Можно было считать настоящим чудом то, что Лань удержала местонахождение Богов-Демонов в секрете, что послание матери до последнего времени оставалось запечатанным внутри нее. Кем бы ни была ее мать, она все тщательно продумала.

«Теперь я тебя вспомнил, – сказал маг. – Ты тот мальчишка с демонической связью, которого мы поймали в первый год Завоевания».

Цзэнь закрыл глаза, мысленно обращаясь к своим воспоминаниям. Комната для допросов, длинный стол с металлической посудой, люди с бледными лицами, наблюдающие за тем, как ему снова и снова причиняют боль в попытке вызвать реакцию демона. Среди них он представил лицо Эрасциуса, его зимние глаза блестели ярче остальных.

«Это ты рассказал мне, что демонов можно заставить кому-то служить».

Это он был во всем виноват. По его вине элантийцы продвинулись в изучении демонов и демонических практик. По его вине они теперь догадывались о существовании Школы Белых Сосен, Крае Небес и скрытых внутри учеников и мастеров, последней устоявшейся реликвии Хин, которая, несмотря ни на что, выдержала испытания временем и завоеваниями.

«На твоем месте я бы овладел ею».

Если элантийцы найдут Богов-Демонов, их будет невозможно остановить. Любые надежды хин вернуть себе свободу погаснут, как свеча в шторм.

Его душа была обречена, и оставалось сделать только одно: помешать элантийцам заполучить Богов-Демонов.

Шелест листьев, хруст ветки, шарканье подошвы по камню. Цзэнь открыл глаза как раз в тот момент, когда двери Комнаты Ясности с коварным скрипом закрылись, погасив все лампы. Он почувствовал чье-то присутствие в комнате, свирепое и острое ци с привкусом стальных мечей.

Улара.

Она встала перед ним, рассекая темноту, и прижала лезвие к его шее.

– Я всегда считала эту школу слишком бюрократичной и помешанной на правилах, – произнесла она низким, лишенным каких-либо эмоций голосом. – Мой клан вершил правосудие с такой же быстротой, с какой даровал смерть.