– Он мертв, Маура. Отец никак нам не поможет.
– Забудь о воеводе, – еще тише прошептала она. – Ты – не его кровь.
Глава 21 Потомки волхатов
Глава 21
Потомки волхатов
Под ногами вилась узкая тропка, утопающая в зелени, до которой еще не добралась осень. Игла вела нас уверенно, будто изо дня в день пробиралась между огромными валунами, вышагивала над обвалами, безошибочно выискивая неприметную утоптанную дорожку.
Шумный утренний Даир давно остался позади. Горы встретили нас утренним пением птиц, неясным шуршанием мелких зверей и влажной свежестью. Еще неделю назад я бы непременно вдохнула поглубже и даже замерла на несколько мгновений, наслаждаясь первозданной красотой Даирской гряды, но сегодня мне было все равно. Вершины этих гор безмолвно хранили мои страх, ярость и боль, а я сама отныне не хранила ничего, кроме тяжести собственных мышц и костей. Во мне, казалось, умерло даже дыхание, а мир продолжил жить, будто и не потерял сегодняшней ночью восемь отважных воинов, восемь достойных людей, восемь моих солдат… Как будто не потерял он меня саму, уже в который раз за последние дни…
Мы с Даниром угрюмо плелись за Иглой и Маурой, не проронив ни слова за всю длинную дорогу. Они вели нас к Мансуру, и страшная догадка все это время ворочалась во мне, отчего каждый шаг, приближавший нас к цели, давался все сложнее. Ноги, казалось, налились жгучим металлом, из которого ковали особые кандалы навиров. Кого еще Маура могла назвать моим отцом?! Если это… Мансур, тогда все, на чем зиждилась моя дурацкая жизнь, рухнет, как прогнивший сарай под порывами ураганного ветра.
– Где мы? Что-то не припомню этого ущелья, – протянул Данир, оглядывая огромные тисовые деревья, которые наверняка тянулись к небу не меньше тысячи лет. Они скрывали нас от солнца и, казалось, от всего мира.
Неподалеку переваливался по камням горный ручей, вода в котором искрилась слезами, которые я жаждала пролить. Мне было плевать, как называется это место. Плевать на того, к кому мы направлялись. Плевать на целый мир, кроме Айдана. Пока мы мерили шагами горные тропки, я не переставала с ненавистью представлять, как разделаюсь со старшим братом при первой же встрече. Вспороть его глотку кинжалом? Нет, слишком быстро. Срезать подарком Беркута лоскуты его кожи? Уже лучше. Я оставлю на его теле тысячу кровоточащих ран, чтобы братец сам, САМ взмолился о смерти.
– Тисовый разлом, – голос Иглы развеял сладкую иллюзию истерзанного тела Айдана с застывшими кровавыми слезами на мертвых глазах. – Ступайте осторожно и смотрите под ноги. Здесь можно провалиться, если слишком зазеваться. Порода осыпается, и иногда прямо на тропе появляются дыры.