– Смотрите осторожней там, – произнес он напоследок, попытавшись снова напустить на себя строгий вид.

Я кивнула.

Мы не стали медлить и выехали сразу же, чтобы вернуться в деревню до темноты.

Я думала, что стать свидетельницей истинного покоя леса можно только зимой, когда все вокруг погружалось в забытье под белым полотном холодных снов. Но таким умиротворенным, как сегодня, я не видела его никогда. Мысль о том, что завтра мягкая земля обагрится кровью, казалась мне невыносимой. Реальность, где существовала непримиримая людская вражда, была настолько далеко, что нам удалось забыться. Даже лошади вели себя на удивление смирно.

В этот день лес был священным местом. И оно питалось нашими молитвами.

– Как малышка Низа? – разрушила я уютную тишину, размеренно покачиваясь в такт движений коня.

– Ей здесь нравится, – заулыбалась Кода. – Женщины постоянно мне помогают, дети с ней играют. И еще Фабиан… – Она резко замолчала и покраснела.

– Фабиан… – подхватила я, выжидающе глядя на нее.

– Он проводит с ней много времени, – выдавила она. – Низа его обожает. Это так… странно. Мужчины Кезро и Хири никогда не возились с детьми.

– Они вообще не люди, – мрачно заметила я. – А Фабиан замечательный. Он добрый, надежный, верный, – расхваливала его, наблюдая за Кодой. – Ты можешь ему доверять, он не сделает вам ничего плохого.

– Знаю, – отозвалась она, и это короткое слово будто бы поразило и ее. – Он… другой. Не как все мужчины. Он даже ни разу не пытался принудить меня к… – Судя по растерянному выражению лица, в ее голове это просто не укладывалось.

– Кода, он нормальный, – рассмеялась я. – И ты ему нравишься. Дашь ему шанс?

– Я… – Она нервно потеребила поводья, несколько раз пригладила волосы и только потом робко пожала плечами.

Я не стала давить. В этом ответе было все, чего я хотела.

Мы долго наслаждались последними мгновениями спокойствия и, прежде чем отправиться в обратный путь, с наслаждением смыли с себя всю грязь в ручье. К тому времени, как мы завели лошадей в стойла и покормили, солнце уже покинуло небесные своды.

Я подумывала разыскать Ника, но попавшийся по пути Эш сообщил, что он снова в Доме Совета, и я поплелась домой, зная, что собрание затянется допоздна. Только поднявшись в комнату Николаса, я вдруг поняла, что осталась совсем одна. И ничто не любило одиночество больше, чем тревожные мысли. «Завтрашнее утро не будет беззаботным. Завтра уже ничего не будет, как прежде».

Я долго стояла у окна, лежала в постели, уставившись в потолок, но сон все не приходил. Я понимала, что перед грядущим сражением надо отдохнуть, но не могла заставить себя сомкнуть глаза. К тому же после прогулки разболелась нога, и мне пришлось подняться, чтобы взять с полки чистые бинты и мазь. Но не успела я ухватиться за край повязки, как на лестнице раздались тихие шаги, и дверь бесшумно отворилась.