Клеманс взглянула на Елену, озадаченная и немного растерянная предложением. Елена же почувствовала волну искренней благодарности и облегчения. Это был элегантный способ дать ей передышку и отвлечь Клеманс. «Это… превосходная мысль, мадам!» – воскликнула она с неподдельным энтузиазмом. – «Морской воздух действительно творит чудеса. Дорогая Клеманс», – она повернулась к подруге, – «тебе стоит серьезно обдумать это предложение. Для Лисбет это было бы замечательно».

Клеманс, все еще смущенная, но тронутая заботой, кивнула: «Да, я… я подумаю. Спасибо, мадам».

Прощались как старые, добрые друзья. Елена проводила их до кареты с искренним чувством облегчения и легкой грусти. Они были так добры... и так далеки от понимания ее реальности.

Чтобы отвлечься, она погрузилась в дела. Проверила успехи Луки у месье Ренуара – мальчик делал поразительные успехи, его обоняние было даром свыше. Алиса показывала новые образцы кремов – их качество и изысканность ароматов подтверждали, что их совместный бизнес в области косметики имеет блестящие перспективы. Материалы для Коллет были доставлены – скоро девушка закончит обучение и сможет начать творить в поместье. Все шло как по маслу, все было хорошо, стабильно, перспективно. Это должно было успокаивать. Но фоном, как назойливая мелодия, звучало: Леонард. Леонард. Леонард.

Под вечер, когда солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая кабинет Елены в теплые золотистые тона, а она снова зарылась в бумаги – сметы, рецепты, эскизы флаконов – Бернар постучал и вошел. В его руках был… шедевр.

Букет. Огромный. Роскошный. Не просто букет, а заявление. Белые орхидеи невероятной чистоты и совершенства, их причудливые лепестки казались выточенными из фарфора и покрытыми тончайшим слоем перламутра. Они возвышались над морем изумрудной зелени – папоротников, эвкалипта, веточек мирта с мелкими, как жемчуг, ягодами. Тончайшие белые фрезии, почти невесомые, добавляли воздушности. Было в этой композиции что-то… царственное и хрупкое одновременно. Монументальное изящество. И аромат… Не тяжелый, а удивительно тонкий, холодновато-сладкий, с древесными нотами зелени и едва уловимым теплом ягод мирта. Он наполнил кабинет мгновенно, вытесняя запах бумаги и чернил.