«Мсье Виллар,

В моей гостиной достаточно цветов, чтобы поддерживать настроение. Ваши же излишества в них не нуждаются.

Е. д.В.»

Бернар, лицо которого осталось непроницаемо вежливым, лишь склонил голову. Он бережно взял записку для отправки Леонарду и вышел, унося с собой роскошное, ароматное искушение, оставив в кабинете лишь призрачный шлейф холодной сладости орхидей. Записку от него Елена оставила у себя.

Елена осталась одна. Запах все еще витал в воздухе, смешиваясь с запахом чернил, напоминая о мимолетном безумии. Она взяла записку Леонардо. Теплая бумага обжигала пальцы. Простые слова. «Хорошее настроение». Она провела пальцем по подписи. «Л. В.» В глубине души что-то снова пискнуло – жалобно, тоскливо, по утраченной возможности.

Она хотела быть с ним. Сильнее, чем хотела признаться даже себе. Это влечение было физическим, почти болезненным. Как жажда в пустыне после глотка воды, который лишь усилил муки. Но страх был сильнее. Страх повторения боли, страх быть использованной, выброшенной, разбитой вновь. Страх, что он – не Лео, а лишь его темное, искаженное отражение в этом жестоком мире, или, что еще страшнее – точно такой же, каким был ее Лео.

«Нельзя», – прошептала она в наступающую тишину кабинета, сжимая записку в руке так, что бумага смялась, пытаясь раздавить в себе слабость и тоску. – «Никогда нельзя. Никогда больше».

Глава 43: Приглашение из Неизвестности

Глава 43: Приглашение из Неизвестности

Сон о слиянии образов, где Лео из прошлого переплетался с Леонардом из настоящего преследовал ее оставляя после себя неясный осадок, как дым после пожара. Елена проснулась не отдохнувшей, а измотанной этим внутренним противостоянием. Утро выдалось серым, влажное, точно отражая ее состояние. Она выполняла привычные ритуалы: умывание, выбор платья (на этот раз темно-синее, строгое, почти защитное), спуск в столовую – все на автомате. Тело двигалось, разум блуждал где-то далеко, в лабиринте сомнений и навязчивых мыслей.