Должно было произойти что-то похуже проклятия, чтобы удержать меня на месте: выждав минутку, я последовала за ним. В библиотеке было легко затеряться: огромный зал был забит рядами высоких книжных шкафов. Ни Ормак, ни колдун не сочли нужным прятаться, свернув в первый же боковой проход. Я нырнула в следующий, прислушиваясь.

Адептка, раскладывавшая по местам рукописи, окатила меня подозрительным взглядом, и я для приличия сняла с нижней полки первую попавшуюся книгу. Заодно получилось небольшое окошко, сквозь которое можно было незаметно подсматривать за говорящими.

К началу разговора я опоздала.

– …Не должен в это ввязываться. Это не твоя забота, – тихо говорил Ормак, придерживая колдуна за локоть. – Как думаешь, что он сделает, когда ты встанешь между ним и девочкой?

Я ожидала, что Фэрфакс бросит в ответ что-нибудь колкое, ехидное, вроде темный бы еще его, колдуна, пожалел бы – столько месяцев терпел такую принцессу под боком! Но Кэллиан сосредоточенно молчал, и от этого молчания по телу пробежал неприятный холодок.

– Это безрассудно. Амелия этого не переживет, подумай о ней, об остальных, – продолжал толстяк. – Ты уже много сделал, больше, чем любой на твоем месте.

– К чему ты клонишь?

– У девочки своя судьба. Тебя и так в ней слишком много. Принцессе пора домой.

– Ковен будет собираться месяц, – заметил колдун, делая вежливую попытку освободиться, но хватка Ормака оказалась неожиданно крепкой. – Я же не могу ее бросить под дверью…

– Мы оба знаем, что Ковен для этого не нужен – достаточно отправить ее родственникам вестника. Я могу это сделать, и тебе больше не придется с ней возиться.

Фэрфакс с некоторым усилием по одному разжал пальцы приора, но тот сразу же схватил его за другой локоть. Колдун чертыхнулся.

– Ты готов рискнуть жизнью ради пустоголовой девицы, которая тебя ненавидит?

– Она меня не ненавидит.

– Ты разрушил ее жизнь. Думаешь, теперь она испытывает внезапное чувство благодарности? Или тебе нравится ее мучить? – толстяк картинно охнул, хлопнув себя по боку. – Нет, понял! Тебе нравится себя мучить. Ты думаешь, что этой своей жертвой ты… ты… я даже не могу предположить, что за безумная идея на этот раз в твоей голове!

– Послушай, все давно не так…

Адептке срочно понадобилось что-то у меня над головой, и я вынужденно отступила на шаг. Все те секунды, что она поправляла томики, я изнывала от любопытства, едва сдерживаясь, чтобы не начать ругаться в голос. А когда вновь удалось прислушаться, осталось только от досады зубами скрипеть: Фэрфакс уже закончил говорить, и монолог вновь вел Ормак.