– Пойдем, принцесса, у нас встреча в Олимпе! – он схватил меня за локоть и потащил к лифту с другой стороны приемной, пока Глэдис задумчиво улыбалась нам вслед.

Я взяла пропуск из его руки. Кажется, у меня сейчас глаза из орбит вылезут. Это был пропуск посетителя. С неограниченным сроком действия. Мэдокс сделал невозможное. Двери лифта открылись. Я зашла туда и хотела уже броситься на шею Мэдокса, ведь все было как во сне, но нас остановил хриплый голос Глэдис:

– Секундочку, молодой человек!

Мы застыли. Фурия сердито смотрела на нас.

– Никаких адских гончих в Олимпе! – она указала ручкой на Блада, который хотел зайти в узкую кабину вместе с нами. Он остановился и сложил уши.

– Точно нельзя? – Мэдокс одарил ее очаровательной улыбкой. – Вы не можете сделать исключение ради нас?

– Нет, – отрезала Глэдис, но, когда Мэдокс посмотрел на нее щенячьими глазами, вздохнула. – Мне очень жаль. Псам нельзя в Олимп. Зевс их не любит.

– Но…

– Все в порядке, – зарычал пес, выскакивая из лифта. – Я найду другой путь.

– Ты уверен? – спросила я.

Блад серьезно кивнул:

– Поезжайте. Не подведите меня.

Я задрожала, когда Мэдокс нажал на кнопку «Олимп».

– Удачи, – сказал Бладклоу.

Двери закрылись. Мы поехали вверх, и заиграла песня Lucy in the Sky with Diamonds. Очевидно, это был олимпийский эквивалент Highway to Hell.

– Что ты, черт подери, там делал? – спросила я у брата, все еще переваривая происходящее.

Он улыбнулся, слегка дрожа, скрестил руки на груди и прислонился к стене.

– Ты точно не хочешь об этом знать.

Я уставилась на него.

– Тебе нужен психолог?