– Каяс предупредил меня о плане короля задержать тебя. Я тут же отправился в конюшню седлать лошадей. Для нас двоих. Но вместо тебя в конюшни пришел он, и по его лицу… – Челюсть Рейлана сжалась, он крепче сжал поводья и отвернулся от нее, когда продолжил: – Он сказал, что они отвели тебя в башню, вместо темницы. В оконной раме не было даже щелей, достаточно больших, чтобы в них могло пролезть самое маленькое существо, иначе я бы тут же пробрался в твою камеру и убил всех до единого, чтобы вытащить тебя, несмотря ни на что. – Он прищурился, глядя на залитые солнцем холмы. – Мне жаль, что я не смог добраться до тебя. И хотел бы иметь возможность поблагодарить Каяса за все, что он для тебя там сделал, за все, что он сделал для всех нас.
Сердце Фейт дрогнуло при упоминании о потерянном друге.
– Я должен был убедиться, что ты доживешь до прибытия Агалора и армии. А поскольку я вернулся в Хай-Фэрроу не один, мой спутник-оборотень, Исайя, получил приказ послать за Агалором по первому сигналу. Он тут же отправился с сообщением в Райенелл в обличье орла, а я позаимствовал часть его способностей, чтобы остаться в единственной форме, позволявшей видеть тебя. Прежде я никогда не удерживал способности так долго и едва полностью не истощился, но ты нуждалась в каком-то знакомом, обычном зрелище – каким бы непонятным оно ни было, – служившим напоминанием, что ты не одна. Затем капитан… – Рейлан умолк, не в состоянии закончить, и его лицо исказилось пугающей яростью. Но она не боялась. Фейт сомневалась, что когда-нибудь испугается того, на что он способен.
Рейлан производил впечатление закаленного в боях воина, холодного и бесстрашного, но она гадала, скольких он подпускал достаточно близко, чтобы предстать без брони. Помимо всего, с чем ей придется столкнуться в Райенелле, Фейт думала о нем. Хотела выяснить, что скрывалось за его свирепой внешностью, но знала, что уже ничто не заставит ее отвернуться от него.
– Я жалею лишь о том, что не заставил Вариса страдать за то, что он с тобой сделал. Но ты и сама хорошо об этом позаботилась. – Он горько ухмыльнулся, очевидно, гордясь ею.
Фейт не смогла даже выдавить улыбку, лишившись дара речи. В горле застрял ком, ведь она вовсе не ожидала от него такой искренности и преданности. Не сделала ничего, чтобы заслужить это. И мучилась чувством
– Думаю, в душе я знала, что это был ты, – сказала она, оцепенев от воспоминаний, когда по телу побежали мурашки от пережитого кошмара, преследовавшего ее во сне и наяву. – Прости, что накричала на тебя. Должно быть, ты решил, что я обезумела. – Она слабо рассмеялась, смущенная своими вспышками гнева.