Заяна положила руки ему на грудь, поднимаясь вверх и лаская мощные контуры, пока пальцы не запутались в мягких черных волосах.

– Ненавижу тебя, – прошептала она. Не вкладывая в слова смысл и не ожидая ответа.

Что она действительно ненавидела, так это свое влечение к нему.

Он заглянул ей в глаза, и в холодных, черных глубинах вспыхнула новая жизнь.

– Докажи, – с вызовом произнес он, бросая взгляд на ее губы. – Покажи, как сильно ты меня ненавидишь.

Его дыхание обдувало губы. Нос коснулся ее носа, затем подбородка, шеи. Заяна крепче вцепилась в его волосы и запрокинула голову, закрыв глаза. Ее грудь вздымалась от желания, разлившегося внизу живота.

– Я хочу этого, Заяна.

И снова ее имя слетело лаской с его языка, которым он провел вниз по шее и мимо грудей. Ее рот приоткрылся от вздоха желания, тело выгнулось под прикосновениями, пока его руки медленно гладили спину. Заяна никогда не чувствовала себя такой живой. Всего на мгновение, на одну ночь, она сможет притвориться, что это так.

Ей следовало остановиться. Она все еще контролировала ситуацию. Простое усилие воли – и все закончится. Но разум насмехался над мыслями о контроле, уже подчинившись всему, чему следовало бы сопротивляться. В голове звучало только: «к черту проклятые последствия».

Словно прочитав мысли, Маверик обхватил ее за шею и притянул к себе. Их губы встретились, как луна и звезды: слияние тьмы, триумф. Вся сдержанность исчезла, наряду с внутренним голосом, пытавшимся кричать, что она связалась с врагом. Заяна отбросила все и окончательно сдалась.

Его пальцы двигались неторопливо, расстегивая застежки ее кожаных штанов. Словно Маверик все еще ожидал, что она может передумать из-за одного неверного движения.

Но она не хотела нежности, не хотела медлить.

Заяна оставила его волосы, чтобы расстегнуть плащ, а затем принялась за пуговицы жакета, прежде чем стянуть с его плеч. Не теряя времени, она вытащила его рубашку из штанов как раз в тот момент, когда прохладный воздух обдул ее грудь и живот, когда он наконец понял намек и зашевелился быстрее, снимая с нее одежду.

Маверик убрал руки, позволяя стянуть с себя рубашку. Заяна воспользовалась возможностью, чтобы рассмотреть красивый рельефный торс, и насладиться ощущением его шероховатой кожи – такой же, как у нее самой. Затем Заяна почувствовала, как он вцепился в ее плечи, стягивая костюм. Он не позволил ей вздрогнуть от холода, притянул к себе обнаженную, ее груди прижались к его, восхитительной и теплой. В их прикосновениях не было нежности, только агония и злоба; скрытые эмоции, вырвавшиеся наружу подобно яростному шторму.