Я осторожно коснулась её предплечья. Когда она не отстранилась, я придвинулась ближе и обняла её. Вел была выше меня даже сидя, и поза вышла неловкой.

Гвен продолжала гладить её по спине.

Мэддокс тяжело вздохнул.

— Сегодня ты была очень смелой, Вел. То, что ты сделала перед лицом всей Эйре…

— Предполагалось, что этого никогда не случится. Что мне никогда не придётся требовать имя Руад. Но после того, как план иле провалился, я поняла, что жизнь изменится. — Она уткнулась мне под подбородок, и я почувствовала дрожь, которую она тщетно пыталась скрыть. — Слухи о том, что Двор рушится и королевская семья в хаосе, становились всё громче. И мысль пустила во мне корни. Я уже не могла её вырвать. Неделю назад я сказала родителям, что не хочу больше прятаться. Мэддокс и Аланна исчезли, Сейдж оказалась предательницей, а я не могла сидеть, сложа руки, читая книги и сохраняя нейтралитет. Я больше не могла.

Я понимала её. Я заметила спящую воительницу в Вел ещё в самом начале. Такой человек не может оставаться сторонним наблюдателем, ему нужно действовать. В противном случае вина сожрёт его изнутри.

— Но кое-что ты сказала раньше, у Камня… — Она отстранилась, чтобы посмотреть на меня. — Что ты будешь носить корону лишь до тех пор, пока не найдётся кто-то более достойный.

Карие глаза Веледы потемнели, опустели.

— В этом мире, полном магии, гейсов, порталов в иные жизни, бессмертных существ… В моей крови нет ничего. Она ничего не значит, в отличие от того, что с такой самоуверенностью внушали себе Нессиа. — Она запнулась. — Руад всегда были лишь мужчинами и женщинами. А я ещё и несу в себе наследие ужаса и дискриминации.

Я обдумала её слова.

— То, что ты видишь как изъян, я считаю благословением, — прошептала я в конце концов.

Я заметила её удивление по тому, как её подбородок дрогнул. Веледа никогда не была из тех, кто выставляет чувства напоказ — она не смеялась во весь голос, как Гвен, не ворчала, как Сейдж, и уж точно не имела самодовольной поступи Мэддокса. Она привыкла быть кем-то другим: прикусывать язык, тщательно подбирать слова, наблюдать за жизнями близких, пока её собственная стояла на паузе.

— Возможно, у тебя нет магии и никакой гейс не следует за тобой по пятам. Но… помнишь, в замке Сутхарлан, когда я учила тебя метать ножи? Тогда мне показалось, что ты чувствуешь себя в ловушке, и теперь я понимаю почему. Но больше тебе не нужно прятаться, Вел, ни одну грань своего существа. Даже эти прекрасные волосы. И свобода какое-то время будет выбивать тебя из равновесия. Ты станешь испытывать вину без причины и иногда тосковать по прежней жизни. И это будет нормально.