Она смотрела на него. А он смотрел на огонь, пока не истлели последние угли.

– Давным-давно боги ходили среди эльфов, гномов и людей как равные, – рассказывал Кай Двейг. – Ты назвала их богами Севера, но родина им – вся Сия, и лишь сегодня в разных концах света богов именуют по-разному. В те же далекие времена еще не существовало соленых морей, разделяющих сушу на Южный и Северный материки, а между живыми существами не было вражды. Не было ни старости, ни смерти. Все говорили на одном языке: духи, люди и звери понимали друг друга. Мой мастер Эски Догруж считал, что в те времена делить было не́чего – всем всего хватало. Однако… – Мужчина обвел взглядом статуи богов. Вырубленные из камня еще первыми обитателями Дома Стихий, спустя столетия они стерлись, утратили живость черт и оттого выглядели будто призраки – полулюди-полуглыбы. – Но вышло так, что сыновья бога неба Фосилла – Марг-Мельник и Зоар-Кузнец – полюбили одну и ту же деву, солнцеокую Элему.

– Значит, у Зоара был брат? – удивилась Дженна. – Я вижу здесь богов Семи Путей, богинь Семи Вод и даже Безликих, но почему нет Марга?

– Нетерпелива ты, точно пламя, Дженна, – шутливо нахмурился Кай Двейг. – А вот слушай дальше… Из всех молодых богинь Сии была Элема самой прекрасной. Голос ее звенел прохладным ручьем, взгляд озарял мир светом, а улыбка дарила живительное тепло. Растения тянулись к богине: при ее приближении быстрее прорастало зерно и пышнее колосилась рожь. Казалось бы, чем не пара сеятелю и жнецу Маргу? Так решил и бог Неба. Но его старший сын, умный и добрый землепашец, не отличался красотой, как его младший брат. Спина Марга была худа и не столь уж пряма, а руки, держащие серп, не могли похвастать большой силой. – Мастер ухмыльнулся, расправив широкие плечи. – Могучий же Зоар-молотобоец славился статью и удалью…

Труднопроходимый бурелом, колючие кустарники и крапива заслоняли ведущую к храму дорогу. Будто сам бог-жнец изломал деревья и опутал их зелеными сетями плющей, желая навсегда похоронить опасную силу в лесных объятиях.

Однако путь, хотя и казался заброшенным, все же сохранился в целости. Травы и папоротники не изломали кладку, мхи и лишайники не тронули темно-бурых плит. В конце дороги зеленая завеса расступилась, открывая величественную твердыню.

Храм бога войны, вырубленный в отвесной скале, был подобен неприступной цитадели. По традиции с обеих сторон его окружали стражи: потоки воды ниспадали с горных вершин и исчезали в лесной тени двумя узкими бурливыми реками. Водопады защищали не столько святыню Огня, сколько окружающий мир от стихии, которая могла вырваться из его чертогов.