Образы побежали подобно ряби: солдаты, ставшие кадаверами на Змеиной горке; юноша у реки, рассыпавшийся зеленой пылью; Дженна… И вновь Сайрон согласился. Девушка – его ученица. Только на нем лежит ответственность за ее действия. Как маг, он отвечает за все, что происходит на его пути. Таков удел тех, кто наделен силой. И Дева Медной горы – не исключение, однако…

Хозяйка прикрыла лицо руками, будто пряча горькие слезы. В озере отразились горы, пологие склоны, леса и пастбища, деревни и города. В череде картинок маг разобрал послание древнего духа. И он кивнул в третий раз: да будет так.

Малахитница оторвала ладони от лица и приложила руки к груди. Но на этот раз Сайрон отрицательно покачал головой. На кое-какие его вопросы уже ответила Хозяйка бирюзы. Он не забыл. Он ничего не забывает.

Мужчина потянулся мыслью к ученице. Как она там одна? Хватит ли у Кая Двейга ума и воли, чтобы не поддаться ее очарованию, возрастающему после упражнений в магии? Хозяйка горы ухмыльнулась и показала магу новый образ: юная чародейка тренировалась во владении огненной витали. Алые искры роились вокруг ее тела и вспархивали под своды пещеры, подобно волшебным светлячкам. Девушка была прекрасна…

Картинки менялись: Кадимские горы, рудники, реки красной, будто кровь, воды, Изумрудные холмы, леса… Время шло, а собеседники так и не проронили ни слова. Затем дева встала с места и, пройдя мимо мужчины, бесшумно растаяла среди каменных деревьев.

Лишь ощутив, что она ушла, Сайрон вздохнул свободно. Древние духи не так просты, как их молодые сородичи. Общаться с ними следует осторожно. Одно неловкое касание, один взгляд – и твоя душа навеки останется в подземных чертогах.

Мужчина приблизился к тому месту, где сидела его молчаливая хозяйка. На берегу озера Дева Медной горы оставила дар, предназначенный для той, которая хранила сердце странника.

Звери ходят по земле, птицы летают по воздуху, рыбы плавают в море, но кто обитает в пламени? Как приятно дотронуться до прогретого солнцем камня, вдохнуть свежий ветер и окунуться в прохладную реку, но можно ли ступить на раскаленные угли? И способно ли то, что по природе своей является пищей для огня, стать ему равным товарищем?

Даже горная твердь была не в силах вынести прикосновения пламени. И глубокая узкая пещера, образованная движением лавового потока, была тому немым свидетелем. Многие столетия назад жар оплавил ее свод, оставив глубокие борозды, поросшие щетиной сосулек, и разукрасил стены пористыми узорами застывшей стихии. Словно архитектор царской сокровищницы, подземное пламя выжгло опасные ловушки: бездонные шахты и узкие лабиринты катакомб.