В маленькой комнате воцарилась тишина. Было слышно, как за стеной завсегдатаи заведения переговариваются и смеются. Сорин рассеянно перекатывал пламя между пальцами, меряя шагами помещение. Ему так и не удалось придумать, как добраться до Скарлетт, когда станет ясно, в какой части дома ее держат.

– Она рассказала тебе о той ночи, когда все началось? – вкрадчиво спросила Нури.

В ее голосе слышалось любопытство. Оттолкнувшись от стены, она подошла ближе и встала рядом с Кассиусом.

– Да, – ответил Сорин, не прекращая вышагивать.

– Когда? – требовательно спросил Кассиус.

Его тон заставил Сорина остановиться и повернуться к ним. Оба смотрели на него недоверчиво.

– Вечером накануне дня, когда ее забрал Микейл. Когда она отказалась от твоего предложения проводить ее домой, – медленно пояснил он.

– Она все тебе рассказала? – с нажимом уточнила Нури.

– Думаю, да. Хотя, если и опустила какие-то подробности, я об этом все равно не узнаю, не так ли? – заметил Сорин. Нури раскачивалась с пятки на носок, обмениваясь взглядами с Кассиусом. – Она не должна была мне говорить или что?

Кассиус сглотнул.

– Она никогда, никогда ни с кем не обсуждала события той ночи – за исключением смутных упоминаний. Нам известно только то, что мы видели и слышали сами. Подробности она отказалась сообщить даже Совету, несмотря на их методы получения информации. Единственное признание, которого от нее добились, что пришлось выбирать между Джульеттой и ребенком. Никто не знает, что произошло после того, как она покинула праздник в обществе Каллана, как ее схватили и связали, что предпринял Микейл после того, как мы ушли… Как ты заставил ее рассказать?

– Она сделала это по собственной воле, – резко ответил Сорин. – Поделилась со мной. Я не принуждал ее, если вы об этом.

– Чушь собачья, – возразила Нури. – Я целый год пыталась завести разговор о той ночи. И Кассиус тоже. Мы все убеждали ее разобраться с воспоминаниями, которые она месяцами подавляла. – Когда Сорин ничего не сказал, Нури произнесла чуть слышно: – Ты и правда ее близнецовое пламя? – По ее губам скользнула знающая улыбка.

– О чем ты толкуешь? – удивился Кассиус, переводя взгляд с Сорина на Нури и обратно.

– Поистине, – с придыханием прошептала Нури.

– Откуда тебе об этом известно? – тихо спросил Сорин, удивленно приподняв брови.

– Тебе ли спрашивать, генерал? – лукаво ухмыльнулась она.

Тишину нарушил испуганный возглас. Подняв голову, Сорин увидел, что Тава с удивлением смотрит ему за спину, прикрыв рот рукой. Он оглянулся через плечо: за окном парила большая красная птица. Амарé.