Время для еще одной отвалите-все зоны. Теперь это будет больше, чем один недоразвитый магический круг. На этот раз я установил прочный экран, непроницаемый для подсматривания и подслушивания, который отталкивал любого, кто стоял слишком близко.

Кассия вообще ничего не заметила. Она уставилась в одну точку у меня на груди и, похоже, полностью сосредоточилась на поиске правильных слов.

– Я… не очень хорошо умею говорить о своих чувствах, – немного замешкавшись, начала она, – и знаю, что ты слышал то, что я сказала Янусу… но, по-моему, это неправильно… так как это был Янус, а не ты… а теперь появилась связь души и все стало гораздо интенсивней… и мое сердце далеко убежало от головы… и я не хочу снова бояться… и убегать… потому что меня все это ошеломляет… поэтому сейчас мне надо просто выговориться, чтобы ты это услышал и я это услышала, и чтобы я знала, правильно все будет на этот раз.

Ее неуверенный взгляд скользнул по моему лицу, словно ожидая от меня ответа.

– Хорошо… – осторожно откликнулся я.

Не было необходимости снова выражать ее любовь словами, потому что я чувствовал ее так же ясно, как свою собственную. Но понимал, насколько это важно для Кассии, и знал, что, если сейчас совершу ошибку – вопреки или из-за ее чувств ко мне, – она снова отдалится.

– Я…

Слова будто крутились у нее на языке.

– Я…

Она почти справилась, но вдруг выдохнула и свернула совсем в другом направлении.

– Я целовалась с Элиасом… ну, на самом деле это он меня поцеловал… но я ответила на поцелуй, и тогда… я… мне…

Она испуганно замолчала, поскольку внезапно осознала, что только что произнесла. Неожиданно у нее в глазах мелькнул страх. Кассия однозначно боялась моей реакции, и ее руки крепко вцепились в меня, словно она опасалась, что я тут же ее оттолкну.

Ничего подобного мне даже в голову не пришло.

– Я знаю, – спокойно ответил я.

Это ложь, но я подозревал что-то в таком духе. И да, естественно, меня уколола мысль об этом. Однако ничто в ней не поколебало моей любви к Кассии.

– О… ладно… – выдохнула она и снова начала покусывать нижнюю губу. – Тогда можешь, пожалуйста, не развязывать против него войну? У него правда не было плохих намерений… наоборот… В любом случае, на самом деле я хотела сказать, что ничего не ощутила во время этого поцелуя. У меня не заколотилось от страсти сердце, и не покалывало пальцы на ногах, и в животе не вспыхнуло пламя. И тогда я поняла, что ты прав… и прости меня за то, что я тебе наговорила. Это было несправедливо, потому что… потому что…

Она смотрела на меня своими огромными глазами, а мне не удавалось больше сдерживать улыбку.