Грим подняла голову:

– Собираю пепел Януса.

Я наморщил лоб.

– Собираешься использовать его в каком-то заклинании?

– Почти! – захихикала она, снова сметая останки Януса. – За то, что этот попорылый залез ко мне в голову, я высыплю его в унитаз и написаю на него.

Весса разразилась хохотом.

– Серьезно, Бел?! Ты встроил ей родительский контроль?! Чем бедняжка провинилась, чтобы такое заслужить?

Пффф. И это из уст праймуса в одежде школьницы.

Кассия немного отстранилась и взглянула на меня сначала удивленно, а потом укоризненно.

– Ты правда?..

– Может быть, – угрюмо признал я.

– Это подло. Можешь, пожалуйста, это отменить?

Я вздохнул. Очень жаль, это была моя лучшая шалость, но как я мог снова не исполнить желание этих чудесных больших темно-синих глаз и женщины, которой они принадлежали, которой принадлежало мое сердце и которая спасла мне жизнь? Так что я проник в голову Грим и исправил то, что исправилось.

– Эй, Грим? – окликнул я ее затем. – Что ты думаешь о Янусе?

– О, пусть этот мелкий ©©ƒ®∂€®ƒ©ªº радуется, что сдох, иначе я бы †®∂®ƒ©†©ƒ ему его Δ⁄º~Δø@@©ª в его ~μ∞@Δº¨ª©ƒ и ƒ©†©∫√ƒ†ƒ©∫©†ƒ им, пока бы он не разревелся.

Все в пределах слышимости закрыли руками уши. Даже Весса. Только Кассия улыбнулась мне с таким довольным видом, будто все эти ругательства – искреннее признание в любви.

Потому что так и есть.

Но вдруг ее улыбка угасла. Она зажала нижнюю губу между зубами и прикусила ее. Я встревоженно нахмурился. Кассия вела себя так только в том случае, когда не знала, что делать дальше.

– Мне надо с тобой поговорить, Бел…

– О-оу, звучит нехорошо, – прокомментировала Весса и подошла ближе, чтобы не пропустить серию теленовеллы «Мой брат и смертная».