Антиквар с ревом поднялась на ноги. Она подошла к краю невысокой перегородки, отдаленно напоминающей балкон, чтобы быть ближе. Я не двинулась с места.

Шафак поднял меч высоко в воздух и начал раззадоривать зрителей. Очевидно, он проделывал подобное уже десятки раз. Кто знает, как долго он пробыл в этом замке.

Дарен, в отличие от Шафака, играл с существом в странную игру и не переставал смеяться. Они оба кружили друг вокруг друга, ожидая, когда один из них нападет. Тварь вдруг замешкалась, словно признала его, и Дарен шагнул вперед. Ему потребовалось всего одно движение. Он бросился к крюкохвосту, подпрыгнул в воздух и с размаху вогнал меч в центр головы. Причем сделал это так, что меч пронзил даже землю.

Толпа зааплодировала Лорду Полуночи громче, чем Шафаку.

– Мои детки… – Тонкий голос Антиквара был полон нескрываемой боли.

Я подошла к ней и встала у невысокой стены, опираясь руками на перила.

– Вы не пробовали искусственное оплодотворение? – поинтересовалась я. – Или усыновление. В Элементале наверняка полно эльфинов, гоблинов и других существ, которые хотят иметь родителей.

Мои слова только сильнее разозлили женщину, хотя я просто пыталась помочь.

– Выпустить остальных! – крикнула она. В этот момент она больше напоминала ведьму, чем человека. У меня по коже пробежали мурашки.

Дарен с недоверием смотрел на меня, как будто услышал мои слова. Он снова всем своим видом говорил: «Серьезно?»

Я неловко пожала плечами.

Из колодца начали выползать новые крюкохвосты. Я насчитала двадцать тварей, которые кружили вокруг моих мальчиков. Это вдруг напомнило мне о мировых легендах. Если не ошибаюсь, я слышала, что если зажечь вокруг скорпионов огонь, то они жалят самих себя и кончают жизнь самоубийством.

Мне стало интересно, что будут делать Дарен и Шафак, когда их окружат крюкохвосты. Самое забавное, что у Дарена больше не было меча.

Я поняла, что им двоим не справиться, и решила вмешаться. Краем глаза взглянула на Антиквара, но она внимательно наблюдала за происходящим, как мать, которая гордится своими «детками».

Когда Шафак получил рану, Дарен недовольно зарычал и оттащил его в сторону. Стало очевидно, что никто из них не может противостоять стольким тварям одновременно.

– Я ведь предупреждала тебя, не так ли? – спросила я и сделала глубокий вздох. Кончики моих пальцев занемели. Я чувствовала и злость, и возбуждение, разгоняемое адреналином.

– Я тоже тебя предупреждала, – отозвалась она. Но сейчас ее голос походил скорее на вой, доносящийся из далеких долин. Во мне как будто что-то переключилось. Это ощущение отличалось от инстинктов, к которым я привыкла. Оно было неестественным. Как будто на мое сознание воздействовало что-то постороннее.