– Кто может подтвердить, что баликийцы не подослали ведьму? Кто может подтвердить, что они не были в сговоре? Кого среди нас нет? Где же ваш дорогой друг, Ваше Величество?

– Данте Эспараза – ученый. Их не учат убивать людей.

– Где он, Ваше Величество?

Сайрус проводит пальцами по волосам, задержавшись на тех местах, где когда-то росли рога.

Иногда я вижу, как он потуже затягивает шнуровку на своей рубашке, словно старается спрятать шрам, что я оставила на его груди. Он меня ни в чем не обвинил, мягкосердечный дурак.

– Я надеюсь, что он в безопасности. Я не готов оплакивать еще одного, но мы так же не успели идентифицировать личности обращенных в чудовищ. Велика вероятность, что он мог оказаться в их числе. Как бы то ни было, в одном я уверен: мы не будем принимать поспешных решений и развязывать войну.

Собрание превращается в абсолютный хаос, наполненный оскорблениями и фразами «Как ты смеешь?», адресованными присутствующим. Вопросов, как всегда, больше, чем ответов.

Король Эмилиус мертв, Данте исчез. Надия тоже пропала. Я боюсь, что она стала одной из жертв Ведьмы. Никто ее не видел.

В глазах народа это выглядит следующим образом: на свадьбе появиляются две Реи, и в эту же ночь исчезают, когда убивают короля, а чудовища наводняют дворец. Одна из них – несостоявшаяся спасительница, если она вообще ей когда-либо была. Другая – ведьма, которая всех чуть не убила.

Сайрус отправил сообщение с соболезнованиями о смерти леди Реи в Лунисс, продолжая начатый им спектакль, но этого оказалось недостаточно. Невеста, шпион и Ведьма, все трое явились из Балики. Странность за странностью, и все от наших южных соседей.

Войне быть. Это написано на лицах лордов, это желание Судеб. Ни у кого не осталось надежды на то, что получится избежать последней части пророчества. Сайрусу стоило поддаться на уговоры о вторжении. Дать герцогам то, чего они хотят, в обмен на хоть какую-то поддержку.

В противном случае, нас может ждать дворцовый переворот.

Единственной хорошей новостью становится то, что земля, наконец, начала восстанавливаться. С исчезновением Ведьмы не было ни монстров, ни возникшего из ниоткуда терновника, за исключением моей башни.

Я заметила слишком поздно, и пара пятен гнили превратили половину моей башни в черную труху. Основываясь на скорости распространения гниения, я подозреваю, что Ведьма отравила мою башню своей кровью в ночь свадьбы. Возможно, она стала ее ресурсом для получения шипов, превращающих людей в чудищ, или это было сделано для того, чтобы выставить меня виноватой.