— Я очень люблю тебя, маленькая ведьма, — тихо прошептал Северин, и нежность в его взгляде слегка остудила мое пылающее сердце. — Я никого и никогда не буду любить, кроме тебя. Согласись, умоляю тебя!

Но я молчала, пойманная в сети его слов. Стояла и плакала, не в силах сдвинуться с места. Не в силах ни согласиться, ни отказать ему.

— Госпожа Тина! Соглашайтесь! — прозвенел вдруг в тишине женский голос из дальних рядов толпы.

— Госпожа Тина! Пожалуйста! — подхватил другой, теперь мужской голос.

— Нам не нужна другая правительница!

— Госпожа Тина!

И вся площадь заревела, подхватив призыв. Я вздрогнула, выходя из ступора.

— Ты нарочно это затеял, да, Север? — возмущенно сказала я, и по веселому блеску в глазах мужчины догадалась, что это именно так и было. — Это шантаж! Это… это недостойно герцога и дракона. Встань на ноги!

— Пока не согласишься, не встану, — возразил негодяй. — Буду стоять здесь столько дней и ночей, сколько потребуется. Клянусь Каррилом!

Северин попытался зажечь огонь на ладони, но это было не очень удобно, поскольку в одной руке лежало колечко, которое драконий огонь точно бы расплавил, а второй он опирался на трость.

Я злобно цокнула языком, схватила кольцо и надела себе на палец.

— Она согласилась! — восторженно закричали зрители, стоящие в первых рядах, и площадь охватило ликование.

Северин попытался встать, но это ему давалось нелегко. Я было бросилась помогать, но герцог нахмурился и полоснул меня сердитым взглядом. Я отступила. Ну какой же гордец — ни за что не примет моей помощи. Надо будет с этим что-то делать!

— Мой народ! — громко выкрикнул Северин, когда наконец смог встать, опершись на трость. Он взял меня за руку и торжественно объявил: — Ваша будущая герцогиня Тина.

И снова по площади прокатился восторженный гул.

— Ура ведьме Тине! — заорал чей-то веселый голос.

— Ура! Ура!

Я посмотрела вокруг, зарумянившись от смущения и подозревая какой-то подвох, но на лицах людей вокруг была искренняя радость. Кажется, они не лукавили, когда выкрикивали поздравления и пожелания нам с Северином.

Он вел меня под руку к карете, которая ожидала на углу площади, и люди снова расступались. Кто-то протолкался сквозь толпу и всунул мне в руки наспех нарванный букет мальв. Ну не иначе как с городской клумбы! Вот уж мерси!

Северин помог мне взобраться в карету, несмотря на то что сам сильно прихрамывал при ходьбе и мог идти пока только медленно. Когда дверца захлопнулась, а карета тронулась, Северин быстро задернул шторку.