Сад и правда выглядел ухоженным и аккуратным. Идиллию места нарушало лишь мёртвое женское тело, которого не должно было здесь быть.

Сыщик прикрыл глаза и вдохнул густой, горьковатый запах полыни. Оказывается, её отваром опрыскивают деревья от вредителей. Терпкий аромат вдруг перенёс Митю на четыре года назад. Туда, где так же пахло полынью. И ещё корицей. Странное, нелепое сочетание. Впрочем, весь день тогда вышел странным и нелепым…

* * *

…Первый бой после двух недель довольно бестолковой учёбы. Внезапное наступление. Фельдфебель Ефимов раскатисто орёт: «Стройся!» И откуда столько мощи в его впалой грудной клетке и прокуренных лёгких? Фельдфебель курит не переставая. Даже сейчас, когда бегает перед шеренгой «гороховых»[45] солдатиков и придирчиво осматривает их разномастные ряды. Выпускает клуб дыма и тут же отдаёт короткие команды: «Ремень! Фуражка! Винтовку как держишь? Поправить!»

И через пару минут: «На изготовку! Огонь!»

Они стреляют. Ветер в их сторону. От дыма начинают слезиться глаза. Митя дёргает стебель затвора своей «мосинки» – вверх, назад, вперёд, вниз. Всё, как учил фельдфебель. Второй выстрел. Вверх-назад-вперёд-вниз. Третий. После пятого наполнить магазин.

Ефимов истошно орёт: «В атаку!» И они бегут. И рядовой Канищев, который бежит слева и на шаг впереди, оборачивается к Мите, подмигивает карим глазом и щербато улыбается: «Щас мы им вмажем!»

У него нет верхнего переднего зуба, у Петьки Канищева, парня из села Лопатино Самарской губернии. «Тесаком в детстве махнул мимо!» – смеётся он на обеде и ловко сплёвывает через дыру, утапливая в земле нерасторопную муху. Солдаты ржут и хрюкают. «А на стену смогёшь?» – подначивают Петьку бойцы. Вторая муха – на холщовой стене палатки, в трёх метрах. И Канищев, примерившись, метким плевком сбивает и её. Он тренировался годами и рад потешить публику.

Сейчас бегущий в полуметре впереди Петька опять дыряво лыбится и готовится сплюнуть. А в следующий момент голова Канищева взрывается вместе с карими глазами и отсутствующим зубом, и Митю окатывает горячая липкая волна, заливая лицо и лишая зрения. Он спотыкается и падает от неожиданности, стирает с лица тёплую кашу. В руке что-то красное вперемешку с белым, какие-то бесформенные куски и комки. Митя переводит взгляд туда, где лежит Канищев. Вместо головы у того бурое месиво, а ноги почему-то подёргиваются, как будто щербатый Петька всё ещё продолжает бежать.