– Кстати, Анюта, изумительные волованы у твоей кухарки вышли. Надо будет взять рецепт французского теста.

– Ах, там всё просто. Просто надо муку просеять три раза и…

– А я, кажется, поняла, о чём говорит Полина. Мужчины открыто вторгаются на исконно женскую территорию вроде кухни или шитья, а вот обратная рокировка почти невозможна.

– Вот именно! Ужасная несправедливость. Взять хотя бы летние Олимпийские игры в Антверпене, они начнутся через месяц. Заявлены состязания по двадцати восьми дисциплинам. И как вы полагаете, в скольких видах спорта допущены женщины?

– Боюсь даже вообразить.

– В четырёх! Плавание, прыжки в воду, лаун-теннис и фигурное катание. Возмутительно.

– Полина, помилуйте. При всём восхищении женским полом, я не могу представить себе барышню, играющую в регби или, упаси Диос, в футбол. Это суровые, жёсткие игры, требующие изнурительных тренировок и серьёзной подготовки.

– Согласен! То ли дело фигурное катание. Они так мило кружатся в этих коротких юбочках.

– Вам бы лишь красоту женских ножек оценивать.

– Ничего не могу поделать. Зов природы. Когда барышня одолеет меня в спорте, я первым признаю её превосходство в чём-то, кроме привлекательности и изящности, коими вы, прекрасная Полина, кстати, обладаете в полной мере.

– Проверим, господин Ирецкий?

– Как же, позвольте узнать?

– Я привезла сетку и ракетки для лаун-тенниса. Лужайка тут вполне подходящая.

– Предупреждаю, игрок из меня неважный.

– Тогда уравняем шансы. Парная игра. Двое на двое. Соня?

– Я играла в гимназии. Не скажу, что очень успешно.

– Ракетку держать умеешь? Вот и хорошо. Кого возьмёте в напарники, Ирецкий?

– Башмаков, дружище?

– Подвижные занятия на таком солнце губительны для здоровья.

– Вы зануда, Башмаков. Впрочем, как и всегда. Николай Сергеевич, не хотите составить компанию?