— В который раз ты сначала делаешь нечто за моей спиной, а потом сожалеешь? То ты говоришь, что ты моя, то бежишь к Мар жаловаться на мою чудовищную натуру. Ты разочаровываешь меня таким непостоянством, Лив.

Дориан продолжил, не давая ей ответить, его голос оставался ровным, но в нём появилась едва уловимая сталь.

— Я правда готов принять тот факт, что ты нарушила обещание. Написала подруге. Мой поступок спровоцировал это. Поэтому я могу простить это.— Его взгляд опустился на её губы, задерживаясь на секунду, затем вернулся к глазам, в которых читалось нечто зловещее. — Но... если ты вздумаешь играть со мной... Ты ведь не думаешь, что сможешь выиграть?

— Дориан, — её голос был низким, почти рычащим, — ты делаешь мне больно. Я бы никогда бы не подумала... играть против тебя.

Пауза. Долгая, тягучая пауза, во время которой он просто смотрел на неё, словно сканируя, пытаясь прочесть каждую её мысль, каждый импульс. Лив казалось, что он видит её насквозь. Затем, почти незаметно, его плечи чуть расслабились, напряжение спало.

— Ладно, Лив. Прости. Действительно не стоило. Я благодарен тебе за новую информацию. А сейчас... давай забудем о случившемся. Я уже не могу смотреть на это твое выражение лица. Нет, Лив, скандалов не будет, обид тоже. Зачем тратить на это время? Ты ошиблась, запуталась, но всё же вернулась ко мне. Для меня это главное.

Лив собралась с духом, используя момент его относительного «благодушия», этой странной, хрупкой передышки, чтобы задать свой вопрос.

— Пообещай мне... что твои люди не отправятся туда. И не убьют... никого.

Он приподнял бровь, почти насмешливо, с тенью дьявольской усмешки.

— Я всегда знал, где их штаб, Лив. И они всё ещё живы. Как думаешь, почему?