Миновав уходящую от городских ворот улицу, он вышел на открытое пространство. Пройдя по дощатой дороге, каджит вступил на пустующую торговую площадь. Лавки были голыми. Возле них валялся мусор вперемешку с опавшей и принесённой ветром желтоватой листвой.

Ставни многих домов были закрыты. В открытых окнах горел свет. По городу сновали стражники, освещая себе дорогу горящими факелами. Верхний ярус был полностью пустующим, лишь в некоторых его углах каджит узрел людей, что болтали между собой, отстраняясь от открытого пространства и прячась во мраке от всех ненужных глаз.

Пройдя пустующую площадь, каджит свернул и вышел к таверне. На болтающейся вывеске была надпись: «Пчела и жало». Подойдя к заведению, каджит услышал за его стенами бурный смех, громкие голоса и немного бранную ругань. Отворив двери, он вошёл внутрь.

Яркий желтоватый свет помещения немного ослепил глаза каджита, что до этого привыкли к мрачной темноте. Постепенно отходя от лёгкого эффекта, зрение каджита прорезала картина большого помещения, полностью забитого постояльцами. За столами сидели рабочие, простые люди, пьянчуги, проводя время за бурными разговорами и пенящимися кружками. Приход каджита никого не привлёк вниманием. Здешняя толпа, издающая жуткий гомон, жила своей жизнью. И это порадовало пришедшего.

Остановившись в проходе, каджит осмотрелся.

– Да… – сказал он. – Всё как всегда.

Отойдя в сторону, путник пропустил мимо идущего, пошатываясь, пьяного норда, что решил завершить свою ночь крепким сном, коли его ноги смогут довести его до его дома. Если, конечно, его пьяная голова не забыла, где он.

– Эй ты! – раздался громкий бас мужчины. – Принеси мне ещё выпить!

Сновавший меж столов аргонианин, держа в руке поднос, обернулся на голос.

– Тебе уже хватит, Вулвульф, – ответил он, вытягивая свой слегка раздвоенный язык.

– Дай мне выпить, зелёная ты морда… – прорычал пьяный норд, носивший имя Вулвульф. – Иначе я тебе дам в нос, мало не покажется!

– Да пожалуйс-сста! – дерзко ответил аргонианин, повернулся и пошёл дальше. Норд проводил его пьяными глазами, что медленно закатились, после чего он рухнул лицом на стол и заснул.

Каджит медленно обходил толпы посетителей, заполненные выпивкой и едой столы, подошёл к стойке. Возле неё, вытирая бокал, стояла аргонианка в таверном фартуке.

– Что будем пить? – спросила она, не поднимая своего взгляда на подошедшего.

– Эля, пожалуйста, – ответил каджит, смотря на неё.

Аргонианка, всё ещё не обращая взгляда на каджита, достала кружку из-под стойки, бутыль, налила эль и подала его пришедшему гостю.