– Нет, она с тетей, в Ранконе. Меня привез отец, он хотел с вами познакомиться. Если позволите, профессор, я представлю вас.
– Буду польщен.
Переваливаясь с лапки на лапку, мимо них прошествовала деловитая ворона. Валентина нагнулась, чтобы поднять причудливо изукрашенный осенью кленовый лист.
– Должна сказать, профессор, – произнесла она, – я стала лучше понимать магов и… мне кажется, магию тоже. Хотя бы чуточку.
– Рад это слышать, – улыбнулся Марк.
Они дошли до крыльца. Медики давно вернулись к своим обязанностям, и теперь оно пустовало. Марк открыл дверь, пропуская Валентину в полумрак больничного холла, снял перчатки и расстегнул пальто. С дивана навстречу им поднялся высокий сухощавый мужчина.
– Папа, это профессор Марк Довилас, – сказала Валентина, беря кондитера под руку. – Профессор, это мой отец, Вальтер Хельм.
Марк сунул перчатки в карман и пожал кондитеру руку.
ЭПИЛОГ
ЭПИЛОГ
Эдвина зачитывала список подарков, Валентина отыскивала их в скоплении коробок и свертков на полу и переставляла на стол.
– Когда я соберусь замуж, – сдавленным от напряжения голосом сказала она, оттаскивая в сторону какой-то плетеный короб, – не будет никаких гостей и никаких подарков. Скромная церемония, только я, жених и священник, а поздравления пусть присылают по почте.
– Как, совсем без подарков? – Эдвина оторвалась от списка.
– Возьму деньгами, – пожала плечами Валентина. – И куплю на них то, что мне понравится.
Эдвина негромко рассмеялась и покачала головой.
– Давай отвлечемся на чашечку чая? – предложила она.
– Всегда пожалуйста! – воскликнула Валентина, и подруги рука об руку отправились в гостиную.
В Арле давно не было такого оживления. Со стороны Себастьяна гостей было, по мнению тети Августы, неприлично мало, и она взяла дело в свои руки. Подписывая сто восемьдесят шестое приглашение, Эдвина грустно заметила про себя, что с мечтой о тихом семейном празднике придется распрощаться, на двести десятом она задумалась, не сбежать ли ей из-под венца, а на двести двадцать первом сломалась и решительно сократила список гостей.