55

55

Они с трудом спускались по горной дороге, Джесс возглавляла шествие. Местами дорога обледенела, так что идти по ней было рискованно; занесенная снегом Верхотура и каменистая почва Курганного подворья были бы безопаснее.

Когда они свернули с дороги на Верхотуру, Элли достала телефон. Остальные тем временем сметали снег со столиков, чтобы присесть и отдохнуть минутку-другую; она же прижалась к перилам на краю утеса.

Снег выбелил поля и дорогу, укутал саваном руины Воскресенского подворья и «Колокола». Тирсов дол, бледный и молчаливый, покоился в объятиях Пологого холма, Копьевой насыпи и Воскресенского кряжа, сужаясь к тропинке, что вела в Фендмур. Пятнисто-серые облака уходили в бесконечность; сквозь просветы на западе еще пробивались блеклые лучи солнца. Элли ждала, надеясь уловить шум машины или самолета, но не услышала ничего, кроме ветра.

Экран ее телефона был тусклым; в правом верхнем углу одинокий восклицательный знак предупреждал, что батарея почти разряжена. Даже если бы удалось позвонить, аппарат бы сдох, как только кто-нибудь взял бы трубку. Но сигнала все равно нет. Элли ничего другого и не ожидала, но попробовать стоило.

Ей захотелось выкинуть телефон, но вместо этого она сунула его в карман. Последняя связь с миром, который она знала до прошлой ночи.

Будут ли у нас когда-нибудь снова машины, электричество, телефоны? Услышим ли мы новости из внешнего мира за пределами пешей доступности? Все опять сводилось к мучительному вопросу: ограничено это безумие Барсоллом или распространилось дальше – возможно, по всему миру? Впрочем, полное отсутствие помощи извне намекало на последнее. Не стоит об этом думать: что толку? Все, что она знает и на что способна повлиять, находится здесь. Поэтому она сделает то, что сможет.

Среди всего прочего она поймала себя на мысли о Рубене. Их шансы выжить невелики; если они с Мэдлин предотвратят конец света ценой своих жизней, кто позаботится о песике? Наверное, Милли. Надо было попросить ее об этом, прежде чем тронуться в путь.

Бросив последний взгляд на мертвую долину и пустое небо, Элли повернулась, чтобы идти обратно, но потом остановилась и снова посмотрела. Черный дымок струился из трубы дома на Курганном подворье, а во дворе стоял потрепанный второй трактор. Элли еще раздумывала, стоит ли говорить об этом Джесс, когда девочка облокотилась на перила рядом с ней, посмотрела в сторону фермы и пробормотала:

– Видно, с мамой все в порядке.

– Да. – Элли наблюдала за реакцией Джесс, но ее не последовало.

– Надеюсь, с Домом тоже все хорошо, – проговорила девочка. – Он не такой уж плохой. Не как Пол. – Она сплюнула через перила, смачно так, от души, вложив в плевок всю ненависть и презрение к покойному братцу. Элли привыкла видеть в Джесс зашуганную тихоню, но последние двадцать четыре часа доказали, что внутри девчонка – кремень. А чему тут удивляться? В таком гадюшнике иначе не выжить.