В гнетущей тишине они шли вдоль берега на север. Тьма была такой плотной, что в какой-то миг Арни забыл, где вода, и испугался, что ухнет вниз и пойдет к тихому озерному дну, не издав ни писка. Эйрик остановил его жестким касанием и, взяв за плечо, подвел к самому берегу. По звуку Арни угадал, что там привязана лодка. Он знал ее поскрипывание с детства, и теперь оно странным образом его успокоило. Эйрик усадил мальчика на шаткую скамью, а сам взялся за весла. Они плыли в густом безвременье. Арни это напомнило ту его жизнь, где он утонул вместо своего друга Бьяртни, только там вода была соленой, а тут – пресной. Он даже тронул ее, перегнувшись через борт лодки, и попробовал на язык.

Когда впереди мелькнул огонек, Арни загрустил, что путешествие скоро закончится. Они причалили к небольшому островку, где уместилась ровно одна землянка. Из ее приоткрытой двери тек теплый свет и раздавалось нестройное пение. Пели псалмы, но слова были так перековерканы, что не разобрать. Эйрик привязал лодку и впервые протянул Арни руку, помогая выбраться.

– Задача твоя простая, – сказал он. – Сядь и сиди. Можешь есть и пить, но главное – не сходи с места, что бы ни случилось.

Арни вспомнил, как взрослый парень, уйдя с Эйриком, вернулся, обмочив штаны со страху. Сердце его забилось чаще. Мир его отличался от мира большинства людей, но это не значило, что он ничего не боится. Колени сделались мягкими, как комки шерсти. Он уцепился за рукав пастора, но тот высвободился, как если бы прикосновение мальчика вызывало в нем брезгливость.

За приоткрытой дверью пировали. Бадстова была такая крохотная, что, казалось, не вместила бы и пятерых, но туда набилась дюжина человек. Посреди комнаты стоял деревянный стол, а вдоль стен тянулись узкие скамьи, на которых сидели и балагурили мужчины и женщины. Пахло вяленой акулой, крепким потом и аквавитом. Эйрика все приветствовали радостно, как друга, и только один старик с гнилыми зубами и такими редкими волосами, что сквозь них просвечивала розовая кожа, проскрипел:

– Шел бы ты отсюда со своим мальцом, Эйрик из Вохсоуса.

– Мы успеем, – загадочно отозвался пастор и присел на скамью, указав Арни на место по соседству.

Место это было прямо рядом с дверью. С озера тянуло прохладой, свежий воздух разгонял удушливый смрад. Пока Арни разглядывал пирующих, Эйрик придвинул к нему миску с хаукартлем и налил пива, не отвлекаясь от беседы.

Окружающие люди выглядели странно. Если взглянуть на них вместе, ничего удивительного не углядишь, но, рассмотрев каждого по отдельности, Арни заметил, что в комнате нет ни одного гостя без увечья. У рыжебородого мужчины было грубой нитью сшито одно веко, у женщины с проседью недоставало двух пальцев на руке, а совсем юная девушка прикрывала волосами отсутствующую нижнюю челюсть. Ее язык ворочался снаружи, как червяк, а чтобы положить в себя еду, она откидывала голову. На Арни никто не обращал внимания. Он съел свой кусок акулы, выпил разбавленное пиво и заскучал.