Эйрик как раз был на службе, и Диса засобиралась в Стрёнд, чтобы встретить мужа в церкви. Она пока не знала, нужно ли ей утешение, но пешая прогулка точно пойдет на пользу. Однако стоило ей выйти за пределы туна, как явился Бьёрн. Она остановилась, безотчетным движением прикрыв живот, словно опасалась, что брат вонзит в него копье. Но тот выглядел на удивление спокойным, даже радостным, и Диса даже подумала: уж не ошибся ли Арни? Вороны, они ведь и сами не пророки…

За тот год, что они не виделись, брат раздобрел и сделался еще больше похож на пабби. Это ее удивило. Еще недавно Диса готова была покляться, что отец у них общий, и это не Маркус. Улыбке брата не хватало нескольких зубов с одной стороны, но в остальном вид у него был миролюбивый и цветущий.

– Доброго дня, сестренка, – приветствовал он ее, тяжело спрыгивая с лошади. – Я принес дурную весть.

Словно спохватившись, что весть ведь и вправду дурная, он напустил на лицо тучи, сдвинул брови и понурил голову.

– Матушки сегодня не стало.

Диса стояла у порога и не хотела его пускать. Впервые в жизни она ощутила свою уязвимость, оставшись одна. Солнце стояло высоко. Что задержало Эйрика?

– Господь призвал ее в Царствие Свое, – ответила она тихо.

Бьёрн сделал шаг навстречу, и Дисе пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отступить.

– Тебе не здоровится, Тоурдис? Не нравится мне твоя бледность.

– Зато ты опух, как суягная овца.

Она не собиралась ему грубить, просто резкость всегда служила ей щитом. Бьёрн не разозлился. Он знал ее лучше, чем она привыкла думать.

– Я не хочу больше быть в ссоре с тобой, Диса. Мне это тягостно.

– И мне. – Диса и сама не сумела бы сказать, правда это или она говорит так лишь затем, чтобы избежать нового спора. Все же она позволила себя обнять, и объятия Бьёрна оказались горестными и теплыми. Потом вынесла брату кружку воды, а там подоспел и Эйрик. Если его и насторожил визит шурина, вида пастор не подал: был с ним любезен, напоил пивом и согласился завтра же прибыть на отпевание. Пастор Свейнн после смерти жены был совсем плох, не мог уже вести службу, и Сольвейг хотела забрать отца доживать век к себе, в Арнарбайли.

Когда, откланявшись, Бьёрн снова вскарабкался в седло и отправился домой, Эйрик одной рукой приобнял жену:

– Тебе стало спокойнее от того, что вы помирились?

– Мы не помирились. Просто делаем вид, будто все в порядке.

– Когда Петр спросил Иисуса, сколько раз прощать брату, согрешившему против него, Господь ответил…

– …до седмижды семидесяти раз, – закончила Диса раздраженно и вывернулась из рук Эйрика. – Только брат, помнится, должен был покаяться. А я тебе вот что скажу: волна редко бывает одна[13].