Мы молча направились в мои апартаменты, я прошла в спальню, горничная помогла мне принять ванную и, расстелив постель, вышла. Стоя возле кровати в длинном теплом халате, я с сомнением смотрела на приготовленную для меня ночную сорочку, прикрывающую даже ступни с длинными рукавами и глухим воротом, но все-таки натянула ее на свое нижнее белье и юркнула под одеяло.

Дверь открылась, и я увидела хранителей, они приблизились к постели и встали возле нее, затем Дарий молча вытянул руку, его ладонь застыла над моей грудью. От ладони стало исходить тепло, я почувствовала жжение, а потом палящий жар распространился по всему телу. Невыносимая боль охватила все мое тело, я не выдержала и закричала, затем потеряла сознание.

Моя голова раскалывалась на части, лежа с закрытыми глазами, стала прислушиваться к себе. Тело еще болело, но терпимо, того жара, что охватил меня в момент, когда от ладони Дария пошло тепло, не было. Напротив, я начала мерзнуть, и через некоторое время уже от холода меня начало трясти. Может, в моем случае это нормально? Ведь я болею, лежу в бреду без сознания, и меня бросает, то в жар, то в холод… Хотя, почему без сознания? Оно как раз присутствует, просто очень болит голова.

Я попробовала отстраниться от этой боли и сосредоточиться на других ощущениях.

Лежать было жестко и неудобно, а еще холодно, хотя, это я уже отмечала. Казалось, что я в ночной сорочке лежу не в постели, а на земле, покрытой мелкими камешками, впивающимися в мое тело, а вместо теплого одеяла меня со всех сторон обдувает холодный ветер. Бред какой-то! Но в моем случае он вполне себе гармонично уживался с сознанием.

Я медленно открыла глаза и вместо балдахина над головой увидела низкий каменный потолок.

— Очнулась? — откуда-то сбоку раздался насмешливый мужской голос.

Значит, не бред. Я, обмотанная веревками по всей длине тела, действительно лежала на полу какой-то пещеры. Вот теперь я могла по достоинству оценить эту белую рубаху из плотной ткани, но она не спасала от холода.

Я попыталась повернуть голову, но ее тут же пронзила острая боль. Не выдержав, застонала и закрыла глаза. Голос узнала, и от этого стало совсем тошно.

— Больно? Это хорошо! — послышался глумливый смех Винса. — Я хочу, чтобы ты подольше мучилась!

Я упрямо сжала зубы и, превозмогая боль, повернула голову. Он сидел на плоском камне и злорадно смотрел на меня.

— Не ожидала? И вся твоя хваленая магия не помогла тебе меня вычислить! — ехидно сказал кузен принца.

— А что случилось с Гураном и Дугом? — поинтересовалась я светским тоном, насколько, это было возможно в моем состоянии.