– Абсолютно ничего. Нам нужно вниз. Путь ведет туда.

Проследив за моим взглядом, он посмотрел через стену. Там, где я могла различить лишь каменную лестницу, которая вела вниз по противоположной стене, он, наверное, видел больше, потому что был выше ростом. Он сглотнул, и что-то в его взгляде мне совершенно не понравилось. Я высоко подпрыгнула, ухватилась за край стены и забралась наверх, чтобы мне самой стало лучше видно. В следующий момент я об этом пожалела. Лестница вела по внутренней стороне стены, изгибаясь по спирали и уходя в глубину. С каждым метром она, казалось, теряла краски, словно этот путь вел туда, где нет красок, нет света и тьмы. Все было серым. Я не могла оценить, как далеко ведет лестница, но казалось, что ее глубина может соперничать с высотой здешних гор. У меня закружилась голова от этой картины, будто спиральная лестница начала медленно вращаться перед моим взглядом. Я быстро тряхнула головой.

– Знаешь, что мне это напоминает? – прошептала я. – Песню.

Это прозвучало смешно, но он не рассмеялся.

– Песню из страны, в которой никогда так и не открыли искусство петь, – произнесла я первую строчку. – О забытой мечте. О желании, которое никому не принадлежит. О сердце, которое никогда не забьется, даже на секунду.

Он ничего не ответил, только положил ладонь на стену, совсем рядом с местом, где я стояла. Я опустилась на колени, ухватилась за нее и ощутила, что он слегка сжал мои пальцы.

– Там внизу нас ждет конец того, у чего никогда не было начала.

– У вас необычные песни, – произнес Аларик. – Обычно в них речь о ваших страхах. Реже о ваших героях и героинях.

– Возможно, дело в том, что у нас их нет.

Он шумно выдохнул.

– Да, возможно. Может, мы сможем что-то с этим сделать?

Нет, я так вовсе не считала.

– Я не хочу быть одной из этих героинь. Я хочу вернуть свою жизнь. Свою лучшую подругу, Десмонда и, если это вообще возможно, хотя бы часть своей невинности, если ее еще можно спасти.

Аларик поднял брови.

– Не хочу разрушать твои иллюзии, Лэйра, но насчет последнего пункта я основательно постарался.

И, несмотря на страх, я невольно рассмеялась. Я изобразила, будто даю ему пощечину, выпрямилась и несильно толкнула его в плечо.

– Считай это неважным, если тебе так нравится. Я совершенно не против. Что это вообще за смешная формулировка – потерять невинность? Я не становлюсь ни в чем виноватой, если с кем-то сплю. Я имею в виду нечто другое. И, пожалуйста, Аларик, давай остановимся на этом. Потому что я не хочу говорить о вине, не с тобой – твое мнение меня, несмотря ни на что, совершенно не волнует.