Леди Катрин хихикнула, сочтя шутку забавной. Император тоже улыбнулся. Все, кроме шута и Литленда, были в приподнятом настроении духа. Война оказалась не так страшна, как ожидали. Война, видимо, сама их боялась: убегала, поджав хвост.

На третий день встретили останки двух деревень: горелые остовы хижин да черные деревья во дворах. Людей не было и здесь: ни живых, ни мертвых. Кто-то предположил, что шаваны забрали их в качестве трофеев. Почему-то это развеселило вельмож. Стали шутить о том, на что может сгодиться молоденькая безмозглая пастушечка или сельский силач-дурачина, или старая ведьма с бородавкой на носу. По какой цене шаваны продадут их и кому?.. Вот счастье-то привалит новым хозяевам! Даглас Литленд потемнел от обиды, и принц Гектор смилостивился:

— Не горюйте, милорд, мы всех до единого освободим. Разве вы не слыхали: Гектор Шиммерийский — прославленный спаситель сельской черни!

Южане дружно расхохотались.

На четвертый день увидели то, что, кажется, не должно было вызвать смеха. Городок назывался Мейпл — так гласила карта и табличка на дорожном столбе. Городок представлял собою лысое пятно среди лугов с грудами горелых бревен вместо домов. Во всем Мейпле уцелело одно строение — каменная церковь. Солдаты заглянули туда в нее и доложили генералу Дейви.

— Господа, не ходите в церковь, — посоветовал он южанам.

— Господа, не ходите в церковь, — смеясь, повторил принц Гектор. — Это звучит, как философское напутствие. Посетите храм — задумаетесь о грехах и погрязнете в тоске!

Менсон заглянул в церковь. Не все жители Мейпла сдались без боя. Примерно сотня оказала сопротивление. Обыкновенно степняки сжигают мертвецов: верят, что человек после гибели заслуживает свободы, и его пепел должен вольно летать вместе с ветром. Но этой сотне горожан последняя свобода не полагалась. Церковь заполняли истерзанные трупы. На лавках, у алтаря, вдоль стен, в проходах — всюду. Вороны пировали, залетая в разбитые окна.

Адриан приказал солдатам похоронить тела. Южные генералы двинулись дальше с авангардом, чтобы не портить себе аппетит. Менсон остался — решил, что должен увидеть погребение. Он чувствовал в этом смысл, хотя и не понимал, какой. Похороны смотрелись мерзко. Земля расплавилась, стала жирной и жидкой, как болото. С чавканьем всосала в себя тела, и они растворились без следа. Тогда земля затвердела.

На шестой день в Литленде армия прошла еще один разоренный город. Дорожный столб не сохранился, так что название осталось тайной. Город был больше Мейпла — примерно двести или триста домов. Пара дюжин уцелела. Солдаты обыскали их — без надежды найти что-то полезное, просто для порядку. И заметили пару чумазых мальцов, что следили за воинами из-за развалин сарая. Лейтенант позвал детей, и те убежали со всех ног.