Разум Джил был устроен не так, как у О'Беннета или Морли. Репейник словно нырнул в глубокий водоём, полный очень чистой и очень холодной воды. И вся эта вода была для него, для Джона. Где-то на самой глубине, в зеленоватом мраке лежали воспоминания о детстве, о кривых яблонях, нагретых вечерним солнцем, о материнских коленях и об отце, который вырезал для неё куклу из щепки. Там был день, когда её бросили в омут, и день, когда, послушная воле старого тарга, она начала охотиться на людей. День, когда увидела паровой мобиль, и день, когда её схватили па-лотрашти. День, когда решила, что им с Джоном не быть вместе, и ушла из его старой маленькой квартиры. День, когда в слезах кричала на Прогму, чтобы тот вытащил Джона из Разрыва. Там, в глубине было много всего, и всё это она старалась не вспоминать. Она жила сегодняшним днём. Жила Джоном. И сейчас Джил понимала, что вот-вот его потеряет, потому что видела, как Джон меняется. Она не боялась его новых способностей и облика, но видела, что он становится всё сильней. И что ему больше не нужна её помощь. А, может быть, скоро станет не нужна и любовь.

Точки отпрянули от Джил и исчезли — все, кроме трёх, которые вернулись к Джону и медленно принялись летать кругом. Они снова были черней ночи.

— Ох, — простонал О'Беннет. — Воды… Боги, как худо-то…

Джил помотала головой, провела ладонями по бокам и быстро вышла. На кухне послышался звон и скрип открываемого крана. Зашипела вода. Репейник вздохнул.

— Господа, — проговорил он, — сеанс, полагаю, окончен. Мы с коллегой хотели бы отдохнуть и привести тут всё в порядок. Морли, ты ведь сможешь позаботиться о нашем друге?

— Как скажешь, Джон, — пророкотал бармен. Он придавил поясницу костяшками кулаков, болезненным рывком поднялся на ноги и помог встать О'Беннету. Тот сморщился, сипло закряхтел, но тут рядом возникла Джил с кувшином воды. О'Беннет схватил кувшин, поднёс ко рту и стал, шумно глотая, пить, иногда прерываясь, чтобы перевести дух. Джил, обняв себя руками, безучастно глядела в сторону. Джон прочистил горло.

— Трой, — позвал он.

О'Беннет оторвался от кувшина. Лицо его было перепачкано песком, подбородок мелко подрагивал, но глаза смотрели ясно.

— Простите нас, — сказал Джон. — Всех.

Гэлтах кивнул.

— Спасибо, что вытащили, — сказал он и кашлянул. — Я вам завтра это… Чек выпишу и пришлю.

— Рад, что сумел помочь, — сказал Джон.

О'Беннет ещё раз кивнул и опять приложился к кувшину. Допив, отдал посуду Джил.

— Я пойду, — сказал он и икнул.

— Морли вас проводит, — сказал Джон.

— Сейчас, — пропыхтел гигант, стаскивая с себя мантию. — Минуту…