Он запутался в рукавах, едва не сшиб воздетым локтём газовый рожок на стене, но всё-таки справился и, встряхнув мантию, сложил вчетверо. Джил присела и принялась собирать рассыпавшиеся карты. Лицо её закрывали волосы. О'Беннет, хватаясь за стену, побрёл в прихожую. На обоях после него оставались грязные разводы.

Морли подобрал Предвестник, аккуратно завернул в мантию и спрятал на дно сумки. Джил сунула ему карты и ушла на кухню.

— Давай помогу кровать обратно перенести? — предложил Морли. Джон пожал плечами:

— Почему бы нет?

Сбивчиво шаркая, они внесли кровать в спальню и поставили на пыльный прямоугольник, обозначавший её обычное место. Морли закряхтел, растирая поясницу. Он почему-то медлил, не торопился уходить.

— Ну? — сказал Джон. — Чего хотел-то?

Морли, неловко переступив ножищами, подобрался нему и наставил палец на чёрную точку, витавшую в воздухе.

— Я читал про такое, — сказал он. — Монахи писали в одной книге. Это называется парцела.

— Парцела, значит, — повторил Джон, доставая портсигар. — Ну, допустим. И что там монахи писали?

Морли пожал плечами:

— В книге сказано, что все владыки по-разному использовали парцелы. У кого-то они могли перемещать предметы. Очень большие, даже скалы и дома. Кто-то с их помощью летал, кто-то — создавал иллюзии. Обычно парцелы невидимые, и получалось, будто… будто владыка летает сам по себе. Или двигает скалы силой мысли. А у них просто были вот такие крошки.

Он отёр со лба бисеринки пота:

— У Хальдер Прекрасной они превращались в огонь.

Джон закурил и, сложив губы трубкой, выпустил колечко дыма. Парцела сорвалась с места и, заложив вираж, трижды пролетела через колечко прежде, чем оно растаяло.

— Поживём — увидим, — сказал он. — Мне пока и без огня забот хватает.

Из прихожей послышался кашель О'Беннета. Джон похлопал Морли по плечу:

— Вызови-ка доктора для нашего пациента. У него, кажется, рёбра треснули. Джил перестаралась. Скажешь, мол, с лестницы упал… На другую лестницу. В общем, что-то такое.

— Договорились, — кивнул Морли. Он несмело протянул здоровенную, как угольный совок, ладонь, и они с Джоном обменялись рукопожатием. Потом Морли развернулся и вышел, пригнув голову, чтобы не задеть притолоку. Спустя минуту хлопнула дверь.

Джон постоял, докуривая. Руки больше не светились, и всё было почти нормальным, если не считать песка на полу и трёх парцел, которые медленно описывали круги на уровне его плеч. Бросив окурок в форточку, он прошёл на кухню. Джил стояла у стола, нарезая хлеб.

— Есть хочешь? — спросила она.