Человека, которого сейчас безжалостно терзали чужие руки и губы, грубо вырывая из такой покойной тишины забытья. Злость мгновенно затопила меня, придав сил. Я отчаянно забилась в объятиях инквизитора, освобождаясь из плена его рук, и влепила ему пощечину. Он отступил от меня, ошеломленно прижимая ладонь к багровеющей щеке.

– Вижу, что вы пришли в себя, – хрипло выговорил он.

– Вон отсюда!

– И не подумаю. У меня к вам слишком много вопросов, госпожа Хризштайн…

– ВОН! – заорала я и закашлялась от боли в горле. – Как вы посмели?!? Кто вам позволил лезть ко мне?!?

– Ваш брат.

Я покачнулась, с трудом удерживая равновесие. Ноги не слушались, а злость, что придавала силы, ушла, оставив лишь какую-то детскую обиду от того, что меня предали, выдернув из блаженной пустоты, где не было боли и чувств. Зачем они так со мной? Почему не оставили меня в покое? Что я им сделала? Кысей двинулся ко мне, но я выставила вперед руку, останавливая его, и всхлипнула:

– Только попробуйте.

– Госпожа Хризштайн, – в голосе этого мерзавца слышалась насмешка, – вы ужасно выглядите. Только посмотрите, до чего себя довели.

Я невольно коснулась волос и постаралась пригладить спутанные космы, потом плюнула на попытки и только отдернула задравшуюся до колена рубашку. Держась за стенку, я доползла до кресла и рухнула в него, мечтая умереть. Или убить.

– Я услышал шум… – в комнату заглянул Антон и тут же осекся, увидев меня. – Хриз! Ты пришла в себя! Слава Единому!

Мальчишка бросился ко мне, пытаясь обнять.

– Пошли все вон, вместе со своим Единым! – заорала я, отталкивая его – обида душила меня до злых позорных слез слабости. – Убирайтесь вон из моего дома!

– Осмелюсь заметить, что это уже не ваш дом. Вы же отписали все брату?

Я застонала от ужаса, схватившись за голову. Дурацкая затея бросить вызов Единому и остановить волну тогда казалась волнующей игрой, где ставкой была никчемная жизнь… Я слишком много поставила, не ожидая выиграть, а выигрыш оказался бесполезным… Какое дурное чувство юмора у Единого… И зачем я смеюсь его глупым шуткам?..

– Не надо, господин инквизитор, – прошептал Антон. – Не злите ее. Уходите.

– И не подумаю. Или ты забыл, что я тебе сказал? Ты сам меня позвал. Так что ей придется меня услышать и ответить на все мои вопросы. Выйди.

Брат медлил в нерешительности.

– Или мне отвести ее сразу в управу? – пригрозил инквизитор.

Антон горько вздохнул и скрылся за дверью. Кысей некоторое время просто стоял, разглядывая меня, потом раздраженно перехватил за запястья, оборвав мой смех.