Ирзамир улыбнулся.

— Ощути их боль, Шелестова! Посмотри, как умирала твоя подруга!

— Пошел к дьяволу! — рыкнула, зажмурившись, усиливая собственный нажим. С потолка посыпалась штукатурка, бетон, сила взрыла мраморный пол, превратив его в пыльное крошево и камни.

— Ты же хочешь… Я знаю, что хочешь увидеть, как она умерла, — голос кретина стал еще более пискливым, гной из глаза тек не переставая, падая с подбородка ему на впалую грудь. И несмотря на то, что голос был таким же мерзким, как сам бес, он странно обволакивал, а место давления заняла боль.

Мне надо всего лишь коснуться его, просто дотронуться, чтобы подчинить себе…

Спину пронзила боль, как ожег плети, как росчерк скальпеля, и упало на пол несколько перьев.

Ирзамир самодовольно рассматривал собственную руку.

— Я даже так умею? Интересно, — протянул придурок, и я снова бросилась.

Но несмотря на узкий коридор, на отсутствие места для маневров, ему каким-то образом удалось уйти от нацеленных в кривую рожу когтей. Я даже не поняла, что случилось. Казалось, что вот он, рядом, стоит только протянуть руку, но через миг бес оказался за моей спиной. Толкнул так, что я не удержалась на ногах и рухнула на колени.

— Ты так легко сломала Арта, — прошипел мерзкий голос за спиной, когтистая лапа схватила за горло, острое колено уперлось в спину. — Ты вообще поразительно просто портишь мои игрушки. После тебя я займусь близ…

— Выкуси, пес, они тебе никогда не достанутся. Ксюша и Костя ушли! прорычала и дернулась вперед.

Ирз потерял опору, а я откатилась к противоположной стене, поднялась. Почемуто воспоминание о детях разозлило до такой степени, что остатки контроля разлетелись на жалящие осколки. Ирзамир все еще пытался пробиться к сознанию, но было все равно. Мне стало все равно. Его жалкие попытки управлять тем, чего он не понимает, чего никогда не знал, показались до того смешными, что улыбка невольно растянула губы.

— Ты достал меня, Ирз. Ты так достал меня. До печенок просто.

Ты будешь полыхать медленно и мучительно, сорвешь голос, я сломаю каждую кость в твоем теле, сделаю с тобой все то, что делал с девушками твой убогий подопечный.

Крошились вокруг стены, трещали перекрытия, гипсокартон и мрамор, краска падала пластами, гасли красные лампочки в потолке, стекловата осыпалась под ноги, будто заново пережеванная старая жвачка, поползли тараканы.

Санинспекции на тебя не было, Артур.

Ирзамир попятился, вздрогнул, за моей спиной что-то с грохотом свалилось на пол, серая пыль обволокла кеды.

— Только не говори мне, что передумал, — прошипела.