Мастер ел аккуратно, даже несколько чопорно. Мне вспомнился наш ужин у Топиаса. Однако тогда я не особо присматривалась, как-то не до того было. А вот сейчас… Мастер не торопился вовлечь меня в разговор, полностью сосредоточившись на еде. Зачем тогда, спрашивается, нужна была моя компания? Поэтому я продолжила ненавязчиво его разглядывать. Он заметил мой интерес, но его совсем это не смущало. И все же, как бы эд Йеннер не старался, а именно старание порой проскальзывало в его жестах, скрыть нарочито суверенные движения, как будто заученные, а не естественные, ему не удавалось. Вывод? Да все просто: учиться подобным манерам он начал в довольно позднем возрасте. Учитывая, о чем мне проболтался Понтер, оно и понятно. Повар даже не пытался проявлять хоть какое-то изящество манер: обычный, воспитанный в рамках и правилах своей среды. Им-то уж точно никто не твердил изо дня в день: «Воспитанные эделы так не поступают!».

На кухню заглянула служанка, округлила глаза, заметив хозяина, и принялась хлопотать. На стол выставлялись тарелки с печеньем, пирожными (тут я поморщилась), зазвенели хрупкие чашки, которые служанка перебирала — видимо не могла определиться, какую лучше предложить мастеру. Чай она налила не только в чашку, но и на стол. Эд Йеннер поднял на Кернин глаза, и та торопливо пробормотала:

— Сейчас все уберу.

Голос её дрогнул.

А мне почему-то сделалось смешно. Неужели мастер производил такое гнетущее и страшное впечатление? Впрочем, иногда такое за ним все же водилось…

Служанка все убрала и собралась уже уйти, но перехватила тяжёлый взгляд хозяина. Её руки суетливо мяли повязанный передник, а мастер не торопился ничего говорить. Через минуту, видимо решив, что мучить неведением Керини уже достаточно, наконец, произнёс:

— А гостье не хотите налить чаю?

— Да, конечно, простите.

Мне чай, слава Рауду, налит был только в чашку, а не на стол или юбку.

Когда служанка все же покинула кухню, я повернулась к мастеру и спросила:

— Вы же сказали, что сами справитесь? Что это тогда было?

— Поддерживаю свою репутацию.

— Строгого, бескомпромиссного, сурового?

— Именно.

— Но вы же не всегда такой…

Йеннер удивленного поднял брови, а потом усмехнулся.

— Действительно. Да кому как не тебе знать, что не всегда. — И тут же добродушная маска слетела: — Задание выполнила?

— Не до конца. — На самом деле до того конца ещё два дня нелегкого пути. — Меня Понтер отвлёк. Как вам, кстати, его новое творение?

Мастер посмотрел уже в почти пустую тарелку так, как будто только сейчас увидел, что же он ел.