У меня иногда даже возникали мысли, что боги словно специально устраивали вот такие встречи и ненамеренные, вроде бы, касания. Ведь раньше, до того как открылся этот страшный дар, я не могла вспомнить, чтобы посторонние люди так часто прикасались ко мне. А теперь, словно нарочно, минимум раз в месяц происходили видения.

В это раз я смогла отделаться от Астела: сказала, что мне надо в магазин готовой одежды. Он обаятельно улыбнулся и попрощался со мной, впрочем, не скрыв своего разочарования. Правда, мне вновь показалось, что разочарование были каким-то злым. Он завернул за угол, и на этом его путь прервался — с ближайшего дома сорвалась огромная сосулька.

Кровь на снегу — такая контрастная картинка стояла у меня перед глазами. Ярко-алые капли быстро впитывались в свежий снег.

— Все хорошо? — участливо поинтересовался мужчина, внимательно глядя на меня.

— Да, спасибо. Все в порядке. Просто еще и голова закружилась, — тихо ответила я, попытавшись отодвинуться от эда Астела.

Он не позволил, лишь перестал прижимать к себе слишком сильно — еще чуть-чуть и это было бы уже непристойно.

— Тогда позвольте я вас провожу. А то вдруг еще раз подскользнетесь, — тут же нашелся конезаводчик.

В этот раз отнекиваться я не стала. Положила руку на его локоть, тем более опора мне и впрямь была нужна — ноги все еще дрожали после увиденного, и повела его совсем в другую сторону.

От мыслей про то случай я вновь вернулась к Стейниру. А что если попробовать? Решиться? Но что я смогу дать этому мужчине? И каковы у него намерения? Если действительно серьезные, то… Тут пока все очень плохо: я ни на шаг не сдвинулась в своих поисках решениях проблемы. А если намерения несерьезные, то я слишком уважаю себя, чтоб позволить такое. Впрочем, сейчас я лишь ищу отговорки, потому как ни на что согласиться не могу.

Наверно, Маршез теперь ждет от меня ответного шага, но я его не сделаю. Причин много, но основная: я банально трушу. Страшно и от этого горько.

Вот только засыпала я все равно с улыбкой на губах: он ведь сказал, что не отступится. Вдруг, как у мужчины, у него найдется больше смелости и решительности, чем у меня — глупой и слабой женщины?

* * *

Солнце ярко светило и отражалось тысячью искрами от снега так сильно, что глаза слезились. Хотя повод расплакаться и так был, но я держалась ради Данфера. Если не стерплю, не пересилю себя, ему будет еще хуже, поэтому я сжимала губы и глубоко дышала, пытаясь не выпустить эмоции наружу.

Почти все близкие Уотиненов и без того прибыли к ним на праздники, а теперь доехало не так много людей.