— О, вот как… — сообразила, наконец, Катя.

Она уронила руки на колени. Лерока Габин. Ну конечно.

— Значит, это твоя бабушка… гм…

— Да, моя бабушка прокляла Данира Саверина. Наверное, она теперь сожалеет об этом там… на Сияющих Полях.

— Наверное, — согласилась Катя, и опять принялась раздирать пальцами спутанные пряди.

А сердце забилось. С ней рядом сестра той девушки! О, им есть, о чём поговорить! Как?! Мысли рассыпались.

Орна намекала, что в Степи что-то знают. А эта Виора — знает?

— Меня увезли из семьи, к мужу, как раз в те дни, — сказала Виора. — Я видела сестру мертвой и смогла проститься. Но постоять у её погребального костра мне уже не дали. У них с бабушкой был один костёр. Без цветов, без барабанов. Без танцев. Позорный костёр. А я в это время была в пути, ехала в порталу, мы торопились. Портальный коридор вот-вот должен был закрыться. А потом я почти семь лет не была дома, — она закрыла лицо руками, её плечи задрожали.

— Мне жаль, — побормотала Катя.

Ладно. Отложим вопросы.

Полог с клетки сняли. Сразу пришёл старик и, вращая глазами, уставился на Катю:

— Где кошка?

— Спроси у своих людей. Они вчера зачем-то вывели её из клетки, — у Кати даже не дрогнул голос.

Старик обвел взглядом клетку.

— Где волчонок?!

— Мы не поняли, куда он подевался. Мы спали. Тоже спроси у своих людей. Может, его кто-то украл? В вас тут вчера такое творилось.

То, что старик проревел в ответ, даже понять было нельзя, не то что перевести. Уравновешенный прежде, теперь он с трудом сдерживался. И Катя, похоже, угадала с аргументом — кури на полянке осталось вдвое меньше. Остальные сбежали? Тогда могли и украсть. Как украсть? А кто знает. Пусть они сами и ломают голову.

Пленницам кинули провизию, поспешно запрягли лошадей, и началось бегство по лесным дорогам — они то и дело сворачивали, петляли, как зайцы. Дороги, что открывались взору, большей частью выглядели устрашающе — сплошные кочки и колдобины, но телега катилась всё так же ровно. Магия?..

Так или иначе, неприятности кури не огорчали пленниц. Напротив, их пленниц отпустило. Даже захотелось хоть недолго поговорить о том о сём. Кайя тоже занялась причёской, а потом сочувственно сказала Виоре:

— Так ты была замужем за человеком. Бедная. Может, мы спасёмся, и ты ещё выйдешь за волка.