Люта развязала суму с пожитками и, сгребая в неё деньги, прошептала сестре:

— Если он узнает, не сносить нам головы.

— Кто — он? — поинтересовался плюгавый мужичок и примостился на краешке скамьи, потеснив близняшек.

— А тот, кто велел нам… — вымолвила Лита и умолкла на полуслове.

Снаружи раздался тревожный звук рога.

— Приехал кто-то, — предположил мужичок.

— Или уехал, — откликнулся хозяин харчевни, ставя на стол запотевший кувшин и кружки.

— Ну, давай! — потребовал толстяк.

Лита открыла рот, но в тот же миг вновь протрубил рог. С улицы донёсся топот, будто по дороге бежала толпа. Дверь с грохотом распахнулась, в зал вошли вооружённые люди в бронзовых кольчугах.

— Выродки… — послышался чей-то шёпот.

Посетители быстро расселись по своим местам.

На стол вскочил подросток, до этого дремавший возле холодного очага.

— Всех, — прозвучал его звонкий голос.

— Всех? — переспросил воин.

— Всех до одного, — подтвердил юнец.

Воины выхватили из чехлов короткие клинки и ринулись вперёд. Посетители заорали, заметались по залу, опрокидывая скамьи. Лита нырнула под стол, потянула сестру за юбку. Протискиваясь в щель, Люта выронила суму; по полу покатились монеты. Бросилась их собирать. Кто-то наступил ей на руки, заехал коленом в голову. Вдруг она с хрипом рухнула набок, выпучив глаза. Кровь из её горла струёй ударила в Литу.

Захлёбываясь криком, старуха на четвереньках поползла между телами к двери. Руки скользили по влажным половицам, юбка слезла с пояса и волочилась где-то в ногах. Глаза заливала чужая кровь, и всё вокруг было кровавым: люди, стены, воздух.

Лита вывалилась за порог и, оглохнув от воплей, прижала ладони к ушам. Пламя факелов превратило чёрную ночь в красную. Выродки и королевские гвардейцы вытаскивали людей из постоялого двора. Сверху посыпались стёкла. С гулким стуком перед Лютой упало тело полуобнажённой девицы со вспоротым животом: воины сбрасывали из окон проституток, недавно называвших королеву шлюхой. По улице носились подростки, указывая на колымаги и выкрикивая: «Этого! Этого тоже! И этого!» Те, кого обошли стороной, замерли на телегах, согнувшись в три погибели и обхватив руками головы.

Старуха поползла к ближней телеге, намереваясь спрятаться под ней.

— Куда? — прозвучал звонкий голос.