— Странно, я тоже.

Это были первые фразы, которыми они обменялись, с тех пор, как покинули город общины тезов.

Миновав аллею с подстриженными под линейку кустами, автомобиль затормозил перед широкими рядами ступеней. Возле двери, рядом с караулом стояли Гюст и Мун.

Адэр открыл дверцу:

— Завтра ночью. — И покинул салон.

Пока поднимался по лестнице, несколько раз оглянулся. Малика продолжала сидеть. Смотрела в пустоту, и внутри было так же пусто — ни чувств, ни желаний, ни сил.

Машина легонько качнулась.

— Куда едем? — прозвучал приятный голос.

Малика повернула голову. За рулем сидел водитель Адэра.

— Меня зовут Файк, — представился он, широко улыбнувшись.

Малика устремила взор вперед.

— Так куда едем? — повторил Файк.

— Куда-нибудь.

— Понятно, — сказал водитель и ни жестом, ни взглядом, ни словом более не побеспокоил Малику.

Она выбралась из салона, вошла в замок. В холле стоял туман. Перед глазами расплывались очертания мебели и дверей. Размытые силуэты стражей мелькали то слева, то справа. Малика добрела до лестницы, схватилась за перила и с трудом разглядела ступени. На руку легла теплая ладонь.

— Пошли ко мне, — прозвучал мягкий голос Муна.

Держась за старика, Малика поплелась в хозяйственную пристройку.

— Он убивает тебя, — прошептал Мун.

— Я сама себя убиваю.

Комнатка Муна всколыхнула ненужные воспоминания. Вот на этой кровати с панцирной сеткой она прыгала до упаду — пыталась лизнуть потолок. А в этом сундуке любила прятаться. Как-то замочек защелкнулся, и она просидела три дня, пока Мун не вернулся из Ларжетая. А эту салфетку, что сейчас лежит на столе, вышивала повариха. Нет уже поварихи — обварилась кипятком. Мун долго страдал. Может, любил? А эту бабочку из бисера сделала подружка — дочка горничной. И подружки нет — умерла от воспаления легких. На листочке над кроватью на всех парусах летит кораблик — единственное, что Малика сделала по велению сердца своими руками. Она рисовала и свято верила, что мама с папой на этом кораблике, посреди бескрайнего моря и неба, рядом с солнцем. Им светло и тепло. Им хорошо. Они вместе…