— Служение шабире — великая честь.

Малика улыбнулась:

— Ну что? Приступим?

— Приступим. Скажи, где я могу купить зверя, как у вашего правителя?

— Нигде. Зверь называется моранда. У них не бывает детёнышей.

— Если есть звери — есть щенки.

— И самцов нет.

— У вашего правителя самец. Я видел.

Малика облокотилась на стол, упёрлась подбородком в кулаки:

— В Грасс-Дэморе есть древний народ. Точнее, женщины — моруны. Моранды — это неупокоенные души морун, убитых, изнасилованных и тех, кто наложил на себя руки. Если моруна уходит на тот свет беременной, на этом свете появляется беременная моранда. При родах она умирает вместе со щенками. Но так случилось, что правитель спас самца.

— Тогда я хочу приобрести самку.

— Моруны живут на полуострове Ярул. Моранды их охраняют. Зверь правителя, похоже, ещё не знает, что надо перегрызать глотку любому, кто обижает моруну. Теперь подумай, нужна ли тебе самка, которая за меня перегрызёт половину ракшадов.

— Ты моруна?

— Если бы ты посмотрел на меня, то увидел бы, что я киваю.

Уголки тёмных губ дрогнули.

— В Ракшаде тоже много легенд. И законов много. Начну с закона, который стал для нас воздухом. Нарушить этот закон — значит перестать дышать, — сказал Альхара и устремил взгляд на Малику. — Шабиры неприкосновенны. Тигр на твоей шее — это миллионы ракшадских воинов, готовых перегрызть за тебя глотку любому.

С раннего утра и до позднего вечера Малика учила шайдир — ракшадский язык — и знакомилась с законами, которые стали для ракшадов нормой жизни. Некоторые законы она знала, но даже не догадывалась, какие причины послужили поводом для их принятия. В голове потихоньку вырисовывалась картинка другой Ракшады — страны, вынужденной идти по жестокому и беспощадному пути ради великих идей и целей.

Через несколько дней вернулся Мун. Войдя в спальню, вложил Малике в руку ключик на кожаном шнурке.

Она поднесла ключ к окну, покрутила в солнечных лучах:

— Как настоящий изумруд. Мастер Ахе превзошёл себя.